- Да. Моя родная кровь, - с возбужденным оттягом ответил он.
- Мы выросли вдвоем и, впервые возбудившись, сняли друг с друга девствеическунность. – Диметра смотрела всем широчайшим мидриазом в его глаза.
- Угу. С первого поцелуя в детстве мы отдавались страсти, отдаваясь друг другу. – Голос Олега принимал все более возбужденный эротический тон. – Отдавались друг другу и боялись беременности, осуждения родителей…
Гладкость, белая гладкость ванной радовала пальцы, нельзя не восхитится ее идеальностью – стандартная белая как молоко ванная. Все великолепие отношений в паре заключается в максимально возможном взаимопонимании, выражающимся в наиболее истинном его проявлении, проявлении абсолютного доверия друг к другу, абсолютной любви друг к другу, абсолютного желания дать лучшее другу, абсолютной всепоглощающей наклонности отдать все самое дорогое друг другу, отдать самое ценное, личное, интимное изо всего, что только может быть – свою мочу. Совершая мочеиспускание друг на друга любящие, нет, не унижают друга, не велят опуститься ниже плинтуса, разве что в качестве прелюдия к еще более захватывающему обмену ценностями – мастурбации; нет, совершая, пожалуй самый интимный обмен жидкостями перорально, каждая половинка из пары отдает не просто скопившееся содержимое мочевого пузыря, не страдает его нейрогенной слабостью, нет; расслабляя мышцы, слыша струящуюся музыку, наблюдая за током каждый в паре отдает частичку себя, и не просто малую доли присутствия как это происходит при общении, при поцелуях, при доводимых до коитального завершения ласках, а именно отдает СЕБЯ, отдает целиком и полностью, нет, это оговорка, вовсе не частичку, а свое целое, утекающий по прерывистой струе внутренний мир, творческий, биоэнергетический потенциал, свое Я, свое сверх-Я, базовые стремления, базл идей. Одни исключительно выдают, другие же исключительно принимают сию манну мочевинную, восторженно радуясь лишь половине целого. Любовь не может быть мононаправленной – она дуальна; любовь не может быть следствием – она первопричина; и истинное ее проявление познается исключительно только лишь всегда в дуализме – это как и наслаждение прелестью испить вожделенную влагу любимого человека, так и отдать ее, опять же, любимому человеку, отдать себя до последней капли мочи, отдать, приняв и принимать отдавая. Не имеет значения, вызвано ли мочеиспускание естественным позывом или же куда более целенаправленнее – вызвано приемом тиазидных и других видов диуретиков. Вкус ее может меняться, быть разным, но смысл один и тот же – подарить человеку истинное богатство и принять ценнейший подарок от него; при этом деньги, свобода, власть, жизнь, раскрытие творческих способностей, дружба, действие, положение мира в себе и себя в мире, образование, продвижение по службе, необходимость в питании, необходимость в безопасности, извечный поиск смысла ничто по сравнению с тем, что дороже денег, незабываемее свободы, слаже власти, наполненнее жизни, важнее раскрытия творческих способностей, искренне дружбы, мотивированнее действия, осознаннее положения мира в себе и себя в мире, полноценнее образования, необходимее продвижения по службе, необходимее питания, необходимее безопасности; прием и отдача и есть деньги, прием и отдача и есть свобода, прием и отдача и есть власть, прием и отдача и есть жизнь, прием и отдача и есть раскрытие творческих способностей, прием и отдача и есть дружба, прием и отдача и есть действие, прием и отдача и есть положение мира в себе и себя в мире, прием и отдача и есть образование, прием и отдача и есть продвижение по службе, прием и отдача и есть питание, прием и отдача и есть безопасность. Единственная вразумительная ценность, единственное благо, венец эволюции человечества, высшее проявление интеллекта, эталон любви друг к другу, апогей доверия.
Диметра смотрела на Олега, не отводя взгляда, смотрела на ласкающие ее руки, легкое движение – и меж ее ног осталась лишь одна рука, второй он ласкал себя. Глаза ее снова закрылись, случайная череда ярких картиночек и размытых образом терялась в огромном галлюцинаторном калейдоскопе, поток которого прервал едва уловимы стон Олега, довершившего сие завораживающие действо до конца, Диметра отстала буквально на несколько минут и вскоре долгожданная влага покрыла умелую руку Олега. После этого он с эйфорическим выражением лица запрокинул остановленную стеной голову назад, открыл глаза и выдохнул, расплывшись в неподражаемой улыбке, сохранившейся, когда он потянулся за стоящей в раковине кружкой остывшего кофе, потянулся не вытирая и не моя руки.
- На, выпей и мне оставь. Два пузырька вылил.
- Милый, кофе с каплями?
- Хорошо я придумал, да?
- Гениально.
- А теперь рассказывай, - взял из рук Диметры кружку он.
- Есть кое-что.. Думала, вряд ли когда об этом расскажу.
- Между нами не должно быть секретов.
- Я иногда встречаюсь с моделями, выдавая себя за фотографа, - запинаясь и стесняясь говорить начала Диметра.
- Для чего? – с невозмутимым любопытством спросил Олег.
- Я ищу относительно красивых девушек, обещая фотосессию. На самом деле это только предлог, цель вовсе иная – пойти с ней в магазин под предлогом померить джинсы, бриджи или джинсовые шорты для подборки образа. Они, как правило, соглашаются, охотно со мной идут и тут наступает самое интересное. Последний раз мне на глаза попалось портфолио девушку, имя ее Татьяна Аксенова, учится она на факультете информационных технологий, владеет дзюдо и обладает красивым лицом, красивой фигурой, живет на Ленинском проспекте. Мы встретились в торговом центре Орджоникидзе, там же мы выбрали пару джинсовых бридж, там же она их померила. Я отдала деньги и забрала их, пообещал дорогую фотосессию. В итоге ласкала себя в ближайшем туалете на них. После всегда выбрасываю. – Договорив Диметра боялась ответной реакции.
- Детские забавы, моя дорогая, - успокоил он, опустошив чашку и ощутив новую волну действия препарата.
- Твоя очередь.
- Есть одно местечко, находящееся в Солнцево, часто там бываю. Там можно позволить быть собой, именно СОБОЙ, грани дозволенного нет, все ограничивается только богатством фантазии и наличием денег: огромные стенды украшаюсь подвал, где возможно все, тебя и за ноги вниз головой подвесят или подвесишь сам, и высекут или т старика, есть любые возраста, любой пол, любая ориентация и все это работает под вывеской сауны и салона красоты «Рецитал». Я не рассказывал, не знал, как отреагируешь на это, многое другое, но бывая там всегда мечтал придти с тобой, показать можно приблизиться к мечте, осуществить абсолютно все фантазии.
- Ты боялся осуждения?
- Да, боялся. Я там работал, Дим.
- Работал? – Удивление, растерянность скрыть было невозможно.
- Не смотри на меня так, я людей лечил и зарабатывал сколько, что в будущем маячила перспектива собственную клинику нейрохирургии открыть.
- А почему тогда ушел оттуда?
- Ты действительно хочешь это услышать?
- Да. Да!
- «Рецитал» был и есть отдушина для высших эшелонов власти, действующие депутаты, министры и те, кто действительно стоит у руля страны частенько туда заходили. Был один клиент… Он всегда выбирал лучших мальчиков, не знавших конечно, что ночь с ним абсолютно всегда заканчивалась летально. Меня как всегда пригласили констатировать смерть. Ребенок был жив, умирал от потери крови, из его бока торчал кусочек печени, а тело было изрезано до неузнаваемости – он раз за разом развлекался, применяя к ним огромный зубчатый кухонный нож, получая удовольствие при виде окровавленной жертвы. Спасать нам не разрешали, лишь констатация смерти и криминальный труп увозили сжигать в лес. Я не сдержался, не смог спокойно смотреть на это. Не для того клятву Гиппократу давал. Тот мудак вернулся с пистолетом добить мальчика. Увидев меня – человека в белом халате – он бросил пистолет, взял нож и начал кромсать все на мне одетое, охрана стояла и смотрела. Если бы хозяйка не вмешалась, не крикнула: «прекратите, это же наш врач», то мы вряд ли бы сейчас сидели с тобой в ванной, лаская друг друга.