А между тем на крейсере завелись идеологические группировки. Одна, например, предлагала прекратить перестраховочные расчёты, выстрелить по противнику и посмотреть, что будет. Понятно, что состояла она, в основном, из обслуживающего персонала, не обре менённого высшим образованием. Другая выдвинула сразу же ставшую популярной идею развернуться и лететь на материнскую планету. Адепты этой концепции исходили из того, что врагу уже тоже всё на доело и он, безусловно, последует нашему примеру. У данного пред ложения был только один, но очень серьёзный недостаток: никто не знал, существует ли ещё исконный мир, да и нужны ли мы там, а здесь мы всё-таки имеем какое-никакое, но занятие и неплохо обес печены материально. Третья партия так же, как и первая, отвергала важность работы вычислителей, но из совершенно иных соображений. Она рассматривала изменение диспозиции противника как растянутый во времени акт божественного вмешательства в окружающую реальность, соответственно, отрицала возможность постижения этой картины интеллектуальным путём и рекомендовала экипажу прекратить суетную мирскую деятельность, погрузиться в молитвы и самоочище ние и, медитируя, ожидать откровения свыше, которое и разрешит все наши проблемы. Четвёртая фракция пребывала на крайних позициях: она заявляла, что никаких врагов нет, жёлтые и зелёные огоньки - чистая фикция, вообще ничто не существует, кроме нашего корабля и, возможно, космоса, поэтому следует прервать нынешнее абстрактное времяпровождение и переключиться на более насущные занятия, а именно на секс, спорт и изящные искусства (под которыми они пони мали тот же секс, но изощрённый, и изготовление столовой посуды методом случайной группировки молекул расплава, циркулирующего по корабельным канализационным системам). Вышеописанные концепции приобрели столько поклонников, что командование всерьёз забеспо коилось и приняло соответствующие меры. Я сам был свидетелем того, как после посещения одной захолустной планеты на борт грузили кон тейнеры с икрой местных земноводных. По-видимому, руководство мах нуло на нынешний экипаж рукой и решило выращивать нового человека. Неизвестно, чем закончились бы эти планы, если бы их успели осу ществить. Однако не довелось. Все настолько увлеклись политикой, что забыли следить за метеообстановкой, и на сей раз Ветер Пере мен прихватил нас совершенно внезапно.
И вот однажды утром я обнаружил, что являюсь хромированным цилиндрическим роботом с десятком рук и усечёнными конусами на шарнирах вместо ног. Жена, ТАНЯ-14, была изготовлена из какого-то лёгкого серого металла, имела множество манипуляторов, передвига лась на гусеницах и специализировалась на обслуживании жилых по мещений. Низкий глуховатый баритон её динамиков приятно контрасти ровал с высокими тонами моей акустики. ЛАРИСА-123Э, маленький сверкающий кубик с невероятным количеством торчащих во все сторо ны щупалец, носилась на своих восьми колёсиках по ангару так стре мительно, что в телекамерах темнело. Она считалась нашей дочерью, так как мы, я и ТАНЯ, совместно её программировали. ЛАРИСА не име ла пока полезных для общества функций, поскольку процесс её специ фикации ещё только начинался. Однако мы с ТАНей очень любили дочь и втайне желали, чтобы обучение тянулось подольше. Вообще же наша триада числилась весьма удачной, имела индекс совместимости 171 по шкале Вибратора 12-47, а позже, ночью, когда мы с женой с помощью специальных переходных кабелей объединили свои электрические, гид равлические и интеллектуальные системы, я ощутил такое наслажде ние и такую гармонию, какие не испытывал ни в одном из прежних Воплощений.
Шеф представлял собой огромный малоподвижный параллелепипед с сотней разноцветных лампочек на лицевой панели и памятью, разме щенной на сменных дисках. Он предназначался исключительно для ру ководства и потому не имел конечностей. В коллективе поговаривали, что его модель уже давненько морально устарела и подлежит списа нию. Зато его помощник, БРУТ, сверкал новенькими индикаторами, по ражал приспособляемостью, скоростью обработки информации и большим количеством разнокалиберных шнуров-переходников, которые он, от вергая замшелые традиции, держал на виду и всегда в полной боевой готовности. Дамы жаловались, что при всяком удобном случае он на сильно подключается к их самым интимным разъёмам. Кстати, именно эта невинная привычка и тормозила его в служебном росте, но он не унывал и всегда говорил, что карьера не должна мешать удо вольствиям. Наше подразделение строило Межтактный Интердурмиксер Фракционный для Суперкомпьютера, который создавался всей цивилиза цией на базе предыдущего Сверхкомпьютера. Дело немного осложня лось отсутствием полной документации на МИФ, нехваткой комплектую щих, периодическими изменениями уровня требований ВАМПИРа - Высше го Автономного Модуля по Приёму Исследовательских Работ, а также конкуренцией со стороны смежного отдела, который параллельно нам разрабатывал свой МИРАЖ, предназначенный для тех же целей, что и МИФ. Кроме того, у нас недоставало сотрудников, поскольку многие прочёсывали планету в поисках дефицитных деталей, а из оставшихся тоже активно функционировали далеко не все: одни ввиду преклонно го возраста или изношенности внутреннего оборудования, другие из идейных соображений, а ОЛЯ и ВИТЯ, например, замкнули друг на дру га все входы-выходы и застыли в пароксизме соития, полностью изолировавшись от внешнего мира. К тому же они избрали местом своего экстаза дефицитный вибростенд, тем самым исключив и его из производственного процесса. Конечно, и у создателей МИРАЖа нали чествовали те же проблемы, но нам от этого было не легче. Кроме того, конкуренты сознательно накаляли атмосферу, в частности, за писали на мнемоид крики восторга и разряды интеллектуального пре сыщения и периодически запускали их через коммуникатор, демонстри руя народу и, в первую очередь, нам свои фиктивные успехи, отчего босс впадал в бешенство и плевался дисками. На это наслаивались проблемы с профсоюзами, требовавшими ограничить рабочий день семью часами, уравнять (путём изъятия лишних микросхем) интеллек туальный потенциал всех видов техники и поднять напряжение в сети; с командировками, на которые бухгалтерия не желала выделять акку муляторы; с комиссией, которая проверяла сохранность фондов и от казывалась запротоколировать наличие эмиссера жгутиковидного, пос кольку по её бумагам проходил "эмиссер жутковидный". И тому подоб ное.
Короче, всё шло, как обычно. Похоже было, что и это задание мы в срок не выполним. Зато настроение у всех было хорошее, и мик роклимат в отделе, в общем-то, не зависел от результатов трудовой деятельности. А ведь это, в конечном счёте, главное, разве нет? Хотя есть и такая точка зрения, что важна не столько цель, сколько движение к ней, а уж двигаться-то мы умеем.
Кстати, опять пошли слухи о Ветре Перемен.
- И это всё? - спросил слушатель в красном. - Ваша биография нам теперь, в целом, понятна, по крайней мере, её заключительный этап. Но причины появления среди нас как-то остались за кадром.
- Да, - смущённо согласился нетопырь, - история действи тельно нуждается в эпилоге.
Когда последний посланец вернулся из поездки, и БРУТ, систе матизировав данные, доложил, что найдено всё, кроме переносного дисплюера, которого, как точно установлено, вообще не существует, босс вызвал меня к себе.
- Значит, так, АРКАДИЙ, - прогудел он. - Ситуация вам в це лом известна. Этот дисплюер - наш последний шанс. Никогда мы ещё не были так близки к цели. Если мы не успеем его достать в самое ближайшее время, всё придётся начинать сначала. Профессионалы, похоже, выдохлись, раз их останавливает такой пустяк, как ка кое-то там "невозможно". Для настоящего исследователя - правильно я говорю? - ничего невозможного нет. Когда он попадает в тупик, то кидается на проблему, как, понимаете ли, птица кондор, если вы ещё помните, кто это, и не оставляет на ней, фигурально выражаясь, ни одного живого места. В общем, АРКАДИЙ, это дело поручается вам. Больше некому.
- Как, а БРУТ? - удивился я.
- Что ты! - шефа даже заискрило. - БРУТ только рад будет, ес ли меня спишут. И ведь не просто на свалку выбросят, а предвари тельно разукомплектуют, снимут казённые устройства. А я ко всему этому так привык, - и его динамики подозрительно зашипели.