Выбрать главу

«Но я жива! Значит, по какой-то причине, он не стал убивать меня».

Несмотря на слабость, Лариса встала, подошла к двери. Она оказалась запертой… Кто и зачем закрыл ее?.. Лариса почувствовала себя заключенной в тюрьму.

— Откройте! Откройте! — отчаянно забарабанила в дверь девушка.

Ключ в замочной скважине повернулся. На пороге стоял Анатоль. Лариса бросилась ему на шею.

— Я так испугалась. Я здесь… закрыта!

— Дорогая, мы вынуждены были это сделать. Ты нас так напугала этой ночью. Стоило мне на полчаса подняться к матери, как ты убежала в сад, и там тебе стало плохо. У тебя снова был врач. Нас строго предупредили: еще один такой приступ и тебя заберут в больницу. Зачем ты ночью вышла из дома?

— Меня позвали.

— Кто тебя мог позвать?

…Перед глазами — привязанная к дереву сестра Анатоля…

— А как Вероника?

— Вероника? — Анатоль почему-то отвел глаза. — Нормально…

— Я хотела бы видеть ее.

— Не теперь. Она… уехала.

— Куда?

— Шофер увез ее в город.

«Он явно что-то недоговаривает. С Вероникой случилось несчастье. Я видела ее избитой и привязанной к дереву. Это не могло быть сном.

— …Дорогая, ты не слушаешь меня?

— Что?

— Я говорю, завтрак тебе принести сюда?

— Завтрак? Да, сюда… Лучше сюда.

— Пойду распоряжусь.

Анатоль закрыл за собой дверь. «Надо спокойно обо всем подумать…

Вероника в беде. И он это скрывает. Но почему?! …Если поговорить со служанкой? Ольга что-то знает…»

Легкий стук в дверь. Вошла служанка. Как обычно, она избегала смотреть в глаза собеседнице.

— Я принесла вам завтрак.

— Спасибо, Ольга. Проходите. Мне необходимо с вами поговорить.

Ольга, опустив голову, молча поставила на стол поднос.

— Мне обязательно надо поговорить с вами, — настойчиво повторила Лариса.

— О чем?

— Вы видели сегодня Веронику?

— Она уехала в город.

«И эта туда же! Нет, правды здесь не добиться!»

Но неожиданно вопрос задала сама Ольга:

— Я слышала, вчера ночью с вами произошло что-то неприятное?

— Вы же вчера здесь были…

— Нет. Нас с Альфредом отпустили домой… Уезжайте отсюда! — вдруг нервно крикнула служанка.

— Ольга, я хочу знать, что в этом доме происходит?

— Простите, мне надо идти.

Она выскочила из комнаты Ларисы и в дверях чуть не сбила с ног Нину Георгиевну.

— Как ты чувствуешь себя? — резкий голос матери Анатоля заставил девушку сжаться в комок.

— Мне лучше…

— Тебе не лучше, милочка, ты больна. По-настоящему больна.

— Почему вы так со мной говорите?

— Потому что ты должна осознать: тебе необходимы серьезное лечение и отдых.

«Надо спросить ее насчет Вероники. Что мне терять?..»

— Нина Георгиевна, а что с Вероникой?

— Она уехала в город.

«Ложь! Она лжет. Ее выдают глаза».

— Отдыхай! — снова повторила Нина Георгиевна.

Выходя, она сильно хлопнула дверью…

Проклятье!

Что случилось с Вероникой?

На столике стоял завтрак. Но Лариса так и не смогла к нему притронуться. И только вновь приказала себе «Успокойся и выпей лекарство!..»

…Кружится голова. Кружатся комната, дом…

«Надо убежать из этой тюрьмы?.. Но сначала разыскать Веронику.

Но как выбраться из комнаты? Теперь за мной будут следить и муж, и свекровь, и слуги.»

И вдруг…

— Лариса! Лариса!

Она узнала этот голос. Он звал ее ночью… Не может быть!

Девушка осторожно подошла к окну. По стене в ее комнату взбирался ночной мотоциклист… Лариса быстро закрыла ставни.

— Лариса! Лариса!

Мотоциклист схватился руками за решетку и тряс ее.

— Впусти меня!

Огонь проносится по телу, прожигая каждую его клеточку. Ноги подкашиваются.

— Открой ставни, Лариса. Тебе некуда деться. Знаешь, почему я не стал убивать тебя ночью? Ты слишком рано потеряла сознание. А я хочу насладиться твоим с т р а х о м.

Его смех расползается по комнате, и каждая вещь здесь — стол, кровать, шкаф начинают хохотать вместе с ним. А мотоциклист яростно трясет решетку:

— Подними решетку, тварь!

Страшный визг мотоциклиста стальной проволокой обвивается вокруг шеи и душит! душит!

О т к р о й с т а в н и, т в а р ь!.

…Потом был какой-то коридор… Ах, да! Это же тот самый коридор в особняке Стацких. Возникшая неизвестно откуда женщина, с ног до головы закутанная в тонкое черное покрывало, манит Ларису за собой. И Лариса идет, потому что ей больше н е к у д а и д т и.