Сказали: просто подшутим над гостьей. Ольга правда кое о чем догадалась, но разве она сможет пикнуть лишнее паршивая нелегалка с криминальным прошлым.
Все снова расхохотались.
— Когда сели в поезд, я довел ее рассказами о мотоциклисте до нервного срыва. А ночью, подкравшись к постели, тихонько шептал: «Ждала меня?.. Вижу, ждала! Я вернулся!..» С ней была истерика.
— А помните, когда она вернулась от Додоновой с твердым убеждением, что мотоциклиста нет, как я быстро пробралась в ее комнату и сумела убедить в обратном, — хитро улыбнулась Вероника.
— А я, когда ужинали, добавила, — важно заметила Нина Георгиевна.
— Мы богаты. Б о г а т ы! — не унимался Анатоль. — Это лучшая афера в нашей жизни. Теперь я опекун сумасшедшей Ларисы. Она, дура, так и не смогла распорядиться картинами своего отца. Все хранила память «об умершем папочке». А ведь его коллекция бесценна! Мы загоним ее, купим дом на Багамских островах, яхту, купим все, что захотим!
— Тсс! — прервала его Вероника. И вовремя, потому что в палату вошла медсестра.
— Как вы себя чувствуете? Вижу, лучше. Я принесла вам свежую прессу.
— Спасибо, спасибо, — закивал Анатоль.
— Вот здесь, кстати, написано об отце вашей супруги, господин Анатоль.
— О художнике Антонове? — Анатоль быстро взял у нее газету, и лишь только медсестра ушла, погрузился в чтение.
— Читай вслух! — потребовала Вероника.
— Так… «Легенды остаются легендами». Странный заголовок.
«Коллекция картин художника Ивана Антонова…» Слышите, Ивана Антонова!
«…о которой много лет ходили легенды, была недавно обследована комиссией во главе с профессором Жаровым…» Слышите, самим Жаровым! «и как оказалось, она художественной ценности не представляет… Почти все работы являются искусными поделками…»
— Ммм! — Вероника, потеряв дар речи, откинулась головой на подушку.
— Поделки! Проклятье, поделки!
— Но ведь она чуть не лишила меня ног! — простонала Нина Георгиевна.
— А мне теперь всю жизнь содержать сумасшедшую! — ужаснулся Анатоль. — Нет, я не согласен!..
Его крик прервал треск мотоцикла. Всем троим показалось, что стена рухнула и на них мчит ночной мотоциклист.
Часть вторая
Летящие в бездну
«…Когда мы рождаем зло, то часто даже не представляем каковы будут его истинные размеры. Мы рассматриваем все как игру, как некую невинную шутку, и не задумываемся, что последует за ней. Но порой, от маленького уголька загорается город. Не замеченные вовремя сорняки, губят целые поля пшеницы…»
Врач Людмила Пояркова захлопнула книгу. Она больше не могла читать весь этот ужасающий бред. И невольно содрогнулась, увидев, как кровавыми пятнами расползаются по обложке книги буквы ее названия:
«Юлия Шварц. Убийца на мотоцикле.»
«Боже мой! До чего дошла патологическая фантазия женщины, написавшей своеобразный гимн человеческой жестокости? — подумала врач. — Но почему именно эта книга пользуется таким удивительным успехом?» И тут же Людмила поймала себя на мысли, что и она, как бы не проклинала творение Юлии, постоянно возвращается к нему. Книга снова и снова оказывается у нее в руках… «Меня словно магнитом тянет к ней… Я должна прочитать книгу! Я психиатр и моя пациентка пострадала именно из-за творчества госпожи Шварц…»
«Да!» Людмила снова схватила книгу. «Здесь… нет, здесь я остановилась».
«…Была подключена вся милиция Святограда. Она прочесала весь город в поисках ночного убийцы. Но… Разве можно остановить зло как таковое? Город попал в капкан. Страх и безволие, основа других пороков, захлестывали его.
Вместо того чтобы действовать, жители с ужасом ожидали расправы. Они радовались, что «Сегодня не им пришлось встретиться с неуловимым ангелом смерти», забывая о том, что обязательно наступит завтра…
Но неожиданно мотоциклист решил исчезнуть. И это было продолжением задуманного им дьявольского эксперимента. Он уходил под покров своей матери — черной ночи. Уходил, чтобы появиться в Святограде ровно через десять лет. Он знал, что человеческая память коротка! Что все страшное и злое, что посеял он в городе, постепенно станет забываться. А потом… потом про него пойдут легенды, как про Рубин Гуда, грабящего богатых и помогающего беднякам.
И, наконец, спокойно заснувшие горожане захотят новых потрясений. Так устроена человеческая природа!
Однако перед своим исчезновением он совершит еще одно зверское убийство. Ведь чем более страшный будет уход, тем более романтичным окажется возвращение…