Выбрать главу

Так и сделали.

Переправили всех целыми и невредимыми, хотя и напугали до смерти.

Задолго до темноты лагерь был полностью перенесен на зеленый берег, и Найл с сознанием честно исполненного долга опять сидел у кромки воды, любуясь играющими струями. Теперь обглоданная, мертвая земля оставалась по ту сторону журчащей преграды.

— Молодец, Найл, — присела рядом принцесса. — Никогда бы не подумала, что мы сможем перебраться.

Она придвинулась поближе и положила голову ему на плечо. Но ненадолго: на них упала огромная тень, и девушка сразу шарахнулась в сторону.

— Считаю долгом выразить тебе свое уважение, Посланник Богини, — торжественно провозгласил Шабр. — Впервые в истории разума смертоносцы сами, без мостов и лодок, смогли переправиться через водную преграду. Твой подвиг достоин твоего высокого звания. Это маленький переход для человека, но огромный скачок для нашего рода!

— Эх, и почему не я это придумала! — не удержалась принцесса.

Следующим появился Симеон. Он молча встал перед Найлом, немного выждал, глядя ему в глаза. А потом со всего размаха влепил пощечину. Потом так же спокойно развернулся и пошел прочь. Несколько минут Найл ошеломленно сидел, потирая щеку, потом вскочил и побежал за медиком.

* * *

Сидония умирала. Ее сильное тело еще цеплялось за жизнь, но никаких шансов не оставалось — ведь она не просто получила два огромных ожога по бокам, она пропеклась глубоко внутрь, и оставалось непонятно, что за сила еще удерживает женщину по эту сторону бытия.

Начальница охраны получила приказ — и выполнила его, пусть даже ценою жизни. Она лежала меж кострами все время, пока люди таскали пауков с берега на берег, лежала, не давая восьмилапым думать о воде, приковывая их внимание к своей боли. Лежала до тех пор, пока последний из повелителей не покинул опустошенную землю и пока уходящие охранницы не подняли свою начальницу на руки и не унесли ее с собой.

Сидония умирала. Умирала потому, что выполнила приказ. Его приказ.

— Я не хотел, Симеон, — растерянно сказал Найл. — Я хотел только, чтобы ей было жарко.

— Думать надо было, тварь, — с ненавистью прошипел медик.

Но ведь не может же он помнить обо всем?! О каждой мелочи?! Хотя Сидонии этого теперь не объяснишь…

Стоимость мелочей в решениях правителей измеряется человеческими жизнями.

— Доволен, Посланник Богини? — продолжал шипеть Симеон. — Одних ты оставляешь умирать от жажды, другими кормишь стрекоз, третьих просто запекаешь на огне. Какие еще развлечения предусмотрены в твоем раю?

Найл оглядел собравшихся вокруг охранниц, нашел знакомые лица.

— Эона, уведи отсюда Симеона. Торина, отнесите Сидонию под дерево. Пока она дышит, остается еще один шанс…

Начальницу охраны перенесли под крону старой ивы, и густые ветви сомкнулись, отгораживая окружающий мир. Найл опустился рядом с нею, поджав под себя ноги, положил руку на грудь Сидонии и закрыл глаза. Он целиком и полностью сосредоточился на серебряном клубке, вращающемся в животе, в области пупка.

Каждый выдох отнимал несколько сантиметров нити, но с каждым вдохом потерянное возвращалось, и возвращалось с избытком. Час за часом, день за днем накапливалась энергия жизни, энергия солнца, воздуха, воды и пищи, превращенная в тонкую серебряную нить.

Эту нить Найл и начал разматывать, пропуская через руку и отдавая потерявшей все свои запасы женщине.

«Серебро» уходило как в бездну, не вызывая ни малейшего отклика, но Найл не останавливался. Ведь все, что утратила Сидония, она потеряла по его вине. Он не хотел платить чужой жизнью за свою ошибку. Это было бы неправильно.

Клубок разматывался и разматывался, становясь все меньше и меньше, а толстый древесный ствол начал покачиваться и изгибаться в плавном завораживающем танце, длинные ветви задрожали, словно занавесь на ветру, снизу потянуло холодком. На корявом суке зависла копошащаяся гроздь пауков, размера которых Найлу никак не удавалось определить.

— Выпейте, господин мой, — умоляла прозрачная Нефтис.

— Остановись, Посланник Богини, — просил многорукий Шабр.

— Она жива, Найл, — убеждала Мерлью. — Жива, жива. Она будет жить! Ты тоже нужен нам, Найл, ты нужен мне!

* * *

Солнечные лучи ударили в лицо, заставив его поморщиться и приоткрыть глаза. Коляска мягко покачивалась, мимо проплывали густые зеленые кроны. А рука его покоилась в ладонях сидящей напротив принцессы.

— Как ты? — шепотом спросила девушка.

— Голова болит. Шелохнуться не могу. Мутит немного.

— Ничего. Мы тебя в повозке покатаем. Ты всех смертоносцев высосал, а еды для них в ивняке никакой. Пришлось выступать.