Котята дружно захихикали и замахали хвостиками, а Песчаная Буря обернулась к их матери.
— Ты делаешь огромные успехи, Трилистница, — сказала она. — Теперь нам нужно обратить внимание на…
Ее прервал оглушительный визг, раздавшийся с противоположной стороны утеса. Огнезвезд встрепенулся и кинулся в кусты, на бегу махнув хвостом Песчаной Буре.
— Уведи детей в ясли, Трилистница, — крикнула та, устремляясь вслед за другом.
Они были всего в нескольких прыжках от Камнегруды, когда визг так же неожиданно оборвался, и наступила зловещая тишина.
Обогнув пологий склон Камнегруды, Огнезвезд резко остановился. В двух хвостах от него стоял Ливень, тот самый серый бродяга, который в ночь собрания отказался вступать в племя. Бока его тяжело вздымались, дыхание с хрипом вырывалось из груди. Видно было, что он проделал долгий путь и всю дорогу несся бегом. Листвянка с Чернобоком преграждали ему путь и шипели, угрожающе выгнув спины.
Убирайся! — рычал Чернобок. — Тебе предлагали остаться, но ты повернулся к нам хвостом.
Уноси лапы, пока мы не спустили с тебя шкуру.
Постойте, — крикнул Огнезвезд, бросаясь между Чернобоком и Ливнем. — В чем дело?
Нечего ему здесь делать! — не унимался Чернобок. — Бродягам не место в племени!
Огнезвезд успокаивающе похлопал его хвостом по плечу и снова повернулся к серому коту.
— Что случилось?
Ливень смело посмотрел ему в глаза и умоляюще попросил:
— Я прошу помощи, Огнезвезд. Не для себя, для моей подруги и ее котят.
Огнезвезд впервые слышал, что у Ливня есть подруга и дети. Он сочувственно покачал головой и спросил:
Что с ними?
Моя подруга, она домашняя кошка. Ее зовут Цветик. Она живет со старым-престарым
Двуногим, который совсем выжил из ума и почти не кормит ее. Цветик тайком убегала из своего гнезда, чтобы встречаться со мной, а я ловил для нее дичь. Сколько раз я уговаривал ее уйти со мной, но она очень боялась.. — А потом Цветик узнала, что у нее будут котята. Она думала, Двуногий позаботится о них…
— А он не позаботился? — испуганно прошептала Песчаная Буря.
Ливень страдальчески покачал головой.
— Когда родились котята, Двуногий совсем обезумел. Он вообще перестал кормить подругу, и у нее почти не осталось молока для котят… Ей чудом удалось бежать и унести с собой котят, но она умирает! Я не знаю, что делать с ней и детьми…
Листвянка, растеряв всю свою свирепость, бросилась к Ливню и принялась вылизывать его всклокоченную шерсть.
— Успокойся, все уже позади, — урчала она. — Ты правильно сделал, что пришел сюда.
Мы поможем твоей подруге и котят спасем, вот увидишь.
Прибежавший на крик Остролап сочувственно покачал головой и ворчливо спросил:
— Где ты прячешь свою подругу, приятель?
Нехорошо заставлять голодных котят ждать. Показывай дорогу!
Ливень с надеждой поднял на него глаза, потом робко посмотрел на Огнезвезда.
Вы… вы возьмете их в свое племя?
Мы возьмем и тебя, хоть ты и большой дурень, — буркнул Остролап, пихая его лбом. —
Да пойдешь ты или нет?
Сколько котят? Двое? — деловито спрашивала Листвянка, а потом обернулась к Песчаной Буре.
Нужно будет принести в ясли побольше мха и устроить для всех подстилки.
Огнезвезд молча обменялся взглядами с Песчаной Бурей. Сердце у него готово было выпрыгнуть из груди от счастья, он едва сдерживал радостное мурчание. Вчерашние бродяги и одиночки вели себя как настоящие воители, готовые в любой момент прийти на помощь попавшему в беду товарищу.
Ливень привел их на край ущелья, где в зарослях ежевики сидела самая тощая кошка, которую Огнезвезд когда-либо видел. Она была светло-серая, почти белая, и настолько худая, что напоминала обтянутый шкурой скелет. Лапы у нее были не толще, чем у котенка, а голубые глаза смотрели с безмерной усталостью. У лап Цветика лежали двое крошечных полуживых котят. Они были так слабы, что даже не пищали, и лишь беспомощно открывали и закрывали маленькие рты.
— У меня совсем не осталось молока, — еле слышно прошелестела Цветик. — Они умирают.
Ливень бросился к подруге и принялся энергично вылизывать ее редкую тусклую шерсть.
Никто не умрет, — твердо пообещал Огнезвезд. — Сейчас мы отведем вас в свой лагерь и позаботимся о котятах.
У нашей Трилистницы вдоволь молока, и она не откажется помочь бедняжкам, — прошептала Листвянка, ласково склоняясь над крошечными комочками.
В потухших глазах Цветика вспыхнула слабая искорка надежды.
— Это правда? Спасибо вам… Не беспокойтесь, я сумею вас отблагодарить.