– Барлью должен подумать, что мы угрожаем Терри, что она может выйти из-под контроля с тем, что она скрывает. Я огляделся, чтобы убедиться, что нас никто не слышит. В комнате детективов было тихо: Нейлор и Скотт корпели над бумажками, Пендери шептался по телефону с информатором или с одной из своих постоянно меняющихся пышных блондинок. Все остальные работали на улице или старались создать впечатление, что работают.
Гарри, как всегда, оппонировал, выдвигая худшие варианты.
– А если мы ошибаемся и за ней ничего нет? Что, если она чистая?
– Чистая? Да от нее прет, как из сточной канавы, Гарри. Ты сам об этом говорил уже раз десять.
Если только приятель Терри не был еще одним любителем жевать древесную массу, Барлью и Лосидор связаны между собой. Сами ниточки еще скрывались за утлом, но уже показались их неровные концы. Настало время ухватиться за ближайший из них, хорошенько дернуть и посмотреть, что из этого получится.
– Когда мы признаемся, что работаем по Нельсону, – сказал Гарри, – Скуилл начнет бушевать. Возможно, заявит об НПП.
Заявление о невыполнении прямого приказа означало месяц без зарплаты и обычно предшествовало понижению внутри управления. Это был бы конец для ПСИ.
– Я могу взять все на себя, Гарри. Ведь это я проводил обыски в квартире Нельсона и звонил Фридману.
Гарри покачал головой.
– Нет, приятель. Мы с тобой – как братья Райт с их самолетом, и самолет этот двухместный. Наступило время прижать Барлью. Проблема только в том, что мы не знаем, откуда брызнет грязь. Но сам-то он лопнет и хлопнет.
– Держи зонтик наготове.
Гарри замолчал и посмотрел мне в глаза.
– Знаешь, может, нам заодно надавить и на доктора П.? Ты готов к этому?
Расписание дежурств в морге подтверждало мои худшие опасения: Клэр брала в марте четыре дня отгулов, причем три из них пересекались с пребыванием Нельсона в Билокси.
Я кивнул.
– Готов.
– Нет, еще не готов, – сказал Гарри. – Но уже близок к этому настолько, насколько в принципе можешь быть.
Скуилл передвинул ежедневные совещания на 17:30. Ворчуны утверждали, что он сделал это, чтобы подольше не отпускать нас на ужин. Вероятно, они были правы. Присутствовала обычная толпа, включая Барлью. Он стоял, прислонившись к стене и сжав одну руку другой: то ли занимался изометрической гимнастикой, то ли поздравлял себя. Гарри пошелестел бумагами, поднял глаза на Скуилла и начал:
– Мы продолжаем линию расследования, связанную с Нельсоном. Мы считаем, что эта женщина, Терри Лосидор, знает больше, чем говорит.
– Мы хотим привести ее на допрос сюда, – сказал я. – В своей гостиной она ведет себя круто, пусть почувствует, что мы можем перекрыть ей кислород.
Барлью замер. Скуилл даже привстал в кресле, лицо его стало багровым.
– Нельсон? Я же сказал сконцентрироваться на Дэшампсе. Нет, я отдал приказ…
– Эти две жертвы не изолированы друг от друга, капитан, – сказал я. – Их дорожки пересеклись, и мы снова вышли на Нельсона.
Скуилл говорил, стиснув зубы так, что его едва было слышно.
– Это все тянется от того хлама из коробки, так? Пропавших газет или чего-то такого?
– Нет, – сказал я, несколько видоизменяя границы правды. – Это новая информация, появившаяся в ходе расследования.
Скуилл старался сжечь меня взглядом. На его бледном лбу пульсировала голубая жилка. Ну вот, подумал я, сейчас заберет дело…
Внезапно отчаянно, словно раненая скрипка, взвизгнул стул, и все повернулись к Уолли Даллеру. Он перестал раскачиваться на стуле и сцепил руки на затылке. Мятый пиджак распахнулся, показав косо висевший на широкой груди галстук.
– Ох, капитан… Какая, собственно, разница, если мы все равно продвигаемся вперед? Ведь самое главное – раскрыть это проклятое дело, правда?
Скуилл открыл было рот, но говорить не смог. Наступила долгая пауза. Присутствующие кивали в знак одобрения. Потом подскочила Роуз Блэнкеншип, которой, возможно, надоело смотреть, как нас бьют, едва мы предпринимаем попытки сдвинуться с места.
– Если вы считаете, что у этой Терри есть зацепка, я скажу так: тащите эту задницу сюда.
Блейзингейм забарабанил пальцами по столу.
– Черт, действительно! Я уже устал биться головой о стену.
– Оба места преступления были чище, чем визг монашки. Если у вас есть кто-то, кого можно прижать, я считаю, нужно попробовать, – подхватил Хембри из судебной экспертизы.
– Мне бы очень хотелось получить ордер на обыск в ее доме, – сказал я. Хотя для этого не было ни малейших оснований, я хотел увидеть реакцию Барлью.
Он стоял неподвижно, словно каменное изваяние, и даже не дышал.