Старичок ответил:
— Да, это общеизвестно, но я предлагаю рассказ очевидца.
Я удивился:
— Что вы имеете в виду?
Вместо ответа старичок отложил чашечку кофе в сторону, приблизился к нам и сказал завораживающим шепотом:
— В 1621 году, в городок, где жил Ян Любящий, пришла великая беда…
2. Обратитесь, или будете истреблены
Над Фульнеком возвышалась старинная крепость. Вице — губернатор Моравии, добрый покровитель Братского Единства, граф Карел Жиротинский выставил усиленную охрану и отправил дежурить на западную оборонительную башню своего сына, юного Снитека.
Собравшиеся в крепостном дворе жители Фульнека ожидали вестей с поля боя с доброй надеждой. Все надеялись на благоприятный исход решающей битвы за вероисповедание при Белой Горе, близ Праги. Там отряды короля Богемии Фридриха Пфальцского, поддерживаемые чешскими протестантскими князьями, сошлись с армией наемных испанских солдат императора Священной Римской Империи — Фердинанда.
Священники Братского Единства молились в часовне внутри крепости, дети играли на площади, женщины пели, все готовились отпраздновать победу.
После полудня Снитек заметил приближающуюся фигуру раненого всадника, который свалился со своего коня лицом в холодную грязь в ста шагах от высоких ворот крепости и крикнул:
— Воин за оградой! Помочь ему!
Охранники кинулись выполнять приказ. За ними последовали оказавшиеся рядом ремесленники. Вскоре раненого воина занесли за ограду замка и уложили под стеной старой часовни.
Подоспевший граф Жиротинский воскликнул:
— Это же Подебрад, прославившийся своим мужеством во всей Богемии.
Храбрый воин лежал окровавленный и разбитый. Вражеский меч угодил ему в плечо, разорвал кольчугу, но он добрался до Фульнека, несмотря на нестерпимую боль, которая колола рассудок. Его изувеченная правая рука всю дорогу волочилась лишним грузом. В пути он много раз терял сознание. Слава Богу, что верный конь довез его. Такой удар судьбы сокрушил бы любого, но не Подебрада семижильного. Хоть и полуживой, но он добрался до родного города!
Граф расстегнул окровавленную кольчугу воина и, увидев глубокую рану, ужаснулся:
— Боже! Брат мой, что случилось?
Храбрый воин очнулся, с трудом открыл глаза и с хрипом выдавил из себя слова:
— Ваше высочество… Вы меня простите…
— Простить за что?
— За то, что я живой…
Граф понял, что случилась беда:
— Что происходит?
Набравшись сил, Подебрад ответил:
— Я должен был остаться на поле битвы, как и тысячи воинов — собратьев, которые там пали… Мы разбиты у Белой Горы…
Эти слова прозвучали громом и молнией. Тревожное известие облетело Фульнек за считанные секунды.
Граф опустился на колени перед Подебрадом и крикнул:
— Лекаря сюда!
Подебрад глубоко выдохнул и сказал:
— Ваше высочество, лекарь мне уже не поможет. Мне бы успеть лишь передать вам послание, обнять жену и сына, и вверить душу Богу. Я умираю. Бог послал нам горе… Армия императора истребила нас. Братья пали героями. Некому даже хоронить…
Волна негодования пронеслась по собравшейся толпе.
Граф спросил:
— Где коронованный нами король Фридрих Пфальцский?
Подебрад ответил:
— Он сбежал вместе с королевой… Вот такое горе… Я мечтал вернуться победителем, но несу послание врага…
— Брат мой, о чем ты говоришь? — спросил удивленный граф.
Подебрад попытался дотянуться до своего ранца, но не смог и сказал:
— Я совсем уже не могу двигаться… Там послание от кардинала Лохелиуса… Этот коварный первосвященник сам командовал армией на поле боя… Он выбрал меня из всех раненных и приказал передать вам письмо… Он сказал, что это послание спасет Богемию! Помогите достать… Как мне плохо! Скорей бы мне умереть… Господи, храни нас!
Подебрад задрожал в лихорадке, и его охватила тревога. Тот, кто многие годы громил врага мечом, внушая страх храбрейшим рыцарям, сам превратился в испуганного ребенка перед лицом смерти.
Собравшиеся смотрели на него со слезами на глазах, а граф ободрял его:
— Мужайся, брат мой! Ты герой! А мы с тобой едины в братской любви!
Героя же знобило все сильнее, и он отвечал плача:
— Я умираю, захлебываясь своей кровью… И мне страшно…
Прибежала беременная жена Подебрада, Мария. Толпа пропустила ее, и она упала перед мужем на колени, и обняв его, прошептала:
— Пожалуйста, не умирай… Я тебя выхожу… Выхаживала раньше, выхожу и сейчас.