— Не врите, кардинал, вы не будете делать того, чего не хотите.
Кардинал ответил раздраженно:
— Ты меня разочаровал. Хочу, чтобы ты помнил. Я тебя не оставлю и буду преследовать всю твою жизнь, чтобы ты не отравил своей ересью народы. Вижу, твои рукописи спасены каким-то чудом, но твоим идеям не суждено распрост — раниться. Это обеспечу я.
Сказав это, кардинал вышел из шалаша.
Близнецы склонили головы перед ним.
Тут же его ожидал Флуктус.
— Пастор, — сказал ему кардинал, — переговоры провалились. Отнеси мое послание старейшинам.
Флуктус молча подчинился и направился к часовне со свитком в руках.
Народ все еще пел:
«Господи помилуй, господи прости.
Помоги мне Боже, крест мой донести.
Ты прошел с любовью свой тернистый путь,
Ты нес крест безмолвно, надрывая грудь…»
6. Общий собор
«И за нас распятый, много ты терпел.
За врагов молился, за врагов скорбел…»
Народ продолжал петь, когда из часовни вышли старейшины. Они разместились по правую сторону от ораторского пьедестала. Председатель Братского Единства, архиепископ Кирилл, подозвал Ланецкого и сказал ему:
— Начинай, а мне дай слово в самом конце.
— Хорошо, — ответил Ланецкий и, заметив графа рядом с собой, спросил его, — Ян не появлялся?
— Нет, — ответил граф, — заточил себя в шалаше. Мне сходить к нему?
— Он сам должен разобраться со своей душой. Надеюсь, он справится. Я хочу вначале дать слово вашему величеству, чтобы вы сообщили людям обстановку, все как есть. Затем общими усилиями мы примем решение. Надеюсь, что оно окажется мудрым.
Ланецкий поднялся на пьедестал и сказал во всеуслышание:
— Братья мои, да хранит нас всех Господь — великий во веки веков!
Площадь отозвалась:
— Аминь!
Затем Ланецкий продолжил:
— Этой ночью, с Божьей помощью, мы должны принять судьбоносное решение. Как нам перенести тяжелый удар судьбы, нанесенный нашему мирному народу вражеским мечом? Для начала предоставляю слово его величеству, графу Жиротинскому, нашему благодетелю и покровителю, который сообщит нам некоторые известия об обстановке на сегодня. Он высказывается от имени мирян, крестьян, ремесленников и представителей всех гильдий. Напомню правило нашего собора. Если вы согласны с выступающим, можете поддержать его в любое время. Если же имеете что — либо против, то дождитесь окончания речи и высказывайтесь после. В конце я сообщу, к чему пришел совет старейшин, и тогда уже примем решение всеобщим голосованием, ибо мы — братья.
Взоры всех обратились к графу. Он поднялся на пьедестал и сказал:
— Братья, нам всем сегодня очень тяжело. Жестокая война уносит жизни наших земляков, мы теряем близких. Иногда кажется, что это все происходит не с нами, однако, реальность суровая. Вы знаете, что дворяне Богемии пригласили Фридриха из Пфальца, желая видеть его своим королем, так как он покровительствует всем протестантам. Преподобный Кирилл короновал его, но Бог распорядился иначе, против нас восстал император Фердинанд, и мы были разбиты при Белой горе. В этой битве пали тысячи героев. Последний из них, герой Подебрад, погиб на наших глазах. Его исповедовал Ян. Теперь у нас больше нет воинов, которые защитили бы нас. Царство им всем небесное…
Граф перекрестился, а за ним перекрестились и все собравшиеся.
Затем граф продолжил:
— Фридрих был вынужден бежать, а наши дворяне были приговорены к смерти. Палач Мылдарж казнил 27 из них на Староместской площади в Праге, и теперь их головы вывешены в железных сетках на мостовой башне Карлова моста, в назидании тем, кто осмелится восстать против католической церкви и против кровавого императора Фердинанда. Теперь наши доблестные дворяне без устали смотрят на Прагу, но ничего не видят. Мой главный вопрос — этому ли учил Христос?
Народ возмутился. Отовсюду были слышны возгласы:
— Нет!
— Нигде Христос этому не учит!
— Это от сатаны…
— Согласен, — ответил толпе граф, — и от сатаны то, что гибнут наши невинные дети. Мой единственный сын и наследник, Снитек, встретил смерть от вражеского меча, когда защищал сирот от зверского нападения солдат. Совсем недавно мы узнали о великом горе, постигшем Пшеров. Жестокая болезнь там унесла тысячи невинных жизней наших соотечественников. Вместе с другими там погибли супруга и малолетние дети Яна. В каждой семье невосполнимая потеря. Мой главный вопрос — этого ли желал Христос? Посмотрите, что происходит в завоеванном Фульнеке, нашем родном городе. Там солдаты расквартированы по всем домам, которые отобрали у нас, и теперь священники проповедуют под запахом пороха и под дулом пушек, насильственно навязывая католицизм. Это ли путь Христа?