Народ кричал:
— Яна-Любящего послать!
— Не откажет…
Ян поклонился архиепископу, выказывая полное подчинение.
Тогда Кирилл продолжил:
— Пусть отправляется в Польшу скорее, пусть он встретиться с графом Рафаэлем Лешницким и епископом нашего Братского Единства в Лешно, преподобным Мартином Гертихом. И я предлагаю определить ему в помощники пастора Златоуста. Они вместе решат вопрос нашего переселения туда.
Народ был доволен решением, и Кирилл сказал в заключение:
— Скажу честно, речь Яна-Любящего произвела на меня огромное впечатление. Я и не предполагал в нем столь глубокое познание и столь проникновенное понимание нашей истории, нашего настоящего и будущего. Я горжусь, что он среди нас! Ланецкий воспитал достойнейшего ученика! Теперь же наступила глубокая ночь. Предлагаю на этом разойтись, и наш собор объявляю завершенным.
Народ начал расходиться.
Все благодарили Яна и желали ему счастливого путешествия.
Граф подошел к старейшинам и сказал:
— Я могу обещать вам поддержку в строительстве нового городка, куда вы переселитесь. Я же буду прилагать все усилия, для того чтобы в ближайшее время разрешить все разногласия и вернуть всех беженцев в свои родные края.
Затем граф обратился к Яну:
— Брат мой! Своей речью ты дал мне надежду, что мой сын сейчас счастлив. Благодарю! Хочу внести свой вклад в твое предстоящее путешествие. Я передаю тебе в постоянное пользование карету моего сына со своим кучером. Кошичек, подойди!
Ян ответил с поклоном:
— Это честь, ваше высочество.
Граф подозвал Кошичека и приказал:
— Отныне ты служишь его учителю Коменскому. Он твой хозяин.
— С радостью, — ответил Кошичек.
Ян же искал в толпе мальчика, которого он так несправедливо обидел за то, что он хотел предупредить беду.
— Кто-нибудь видел Ясема? — спрашивал он всех, но мальчика нигде не было.
7. Горе тому, кто соблазнит одного из малых сих
В поисках Ясема Ян направился к шалашу Марии. Он жалел, что так несправедливо обошелся с мальчиком, выгнал его из своего дома, когда ребенок ни в чем не провинился. У Ясема дар! Нет сомнения, что он видит будущее в своих грезах, ибо его предсказания сбываются раз за разом. Слава Богу, что мальчик делится, рассказывает. Не он же виноват, если само будущее так ужасно.
Сначала Ясем предсказал разгром Фульнека и исход беженцев. Все так и случилось.
Затем он видел чуму в Пшерове…
Боже! Какое горе…
Образ измученной Магдалены с детьми вставал перед Яном, вызывая горечь и боль, но тут же он вспомнил другой образ — ее, стоящую под крылом благоухающего ангела. И это утешало его.
Наконец, Ясему пригрезилось какое-то отдаленное будущее, где некая «наука» как будто «доказала», что, Боже упаси, Бога нет!
А если и это правда? Что тогда? К чему катится все людское племя?
Что бы мальчик там ни видел, нельзя было его выгонять! Теперь надо все поправить. Разыскать мальчика и просить у него прощения. Возможно, он прячется дома.
С такими мыслями Ян постучал в шалаш Марии. Она открыла ему сразу, словно ждала его в дверях. Глаза у неё были заплаканные.
— Привет тебе, Мария, — сказал Ян, — я ищу Ясема. Хочу извиниться перед ним. Он дома?
Мария молча указала на постель, где Ясем лежал, повернувшись лицом к стене.
Мария сказала:
— Проходите, учитель. Ясем спит, но, возможно, он скоро проснется… Присядьте сюда на табурет. Хотите крендели? У меня осталось несколько с утренней выпечки.
Ян отказался от кренделей и сел.
Тут Мария расплакалась.
— Столько горя вокруг. Столько несчастий… Когда на моих глазах погиб Подебрад, для меня погас свет. Я думала, что моей жизни пришел конец… Мы его похоронили, и я плакала ночи напролёт. Потом я увидела, что я не одна. Горе в каждой семье. У всех в глазах печаль. Несчастье так и гуляет по нашим домам. Почти все мои подружки потеряли мужей, братьев, отцов… Потом я узнала о чёрной смерти, которая погубила почти весь Пшеров и унесла жизнь Магдалены и детей. Сегодня, когда я слушала вашу речь на соборе, я поняла, что нет горя чужого. У всех у нас одна беда, общая для всех людей, независимо от вероисповедания или происхождения, и она заключается в недостаточной вере в Бога. Вы правы до небес, когда говорили, что живущие по законам Христа не воюют! Как же нам теперь быть? Что делать?