Златоуст не вытерпел и спросил:
— Вы говорите, что есть три царства. Одно наше и два других, которые мы не видим? Это царства ангелов?
— Да, это три ангельских царства, — ответил Беме с едва заметной улыбкой.
— Какие они, ангелы? — спросил Ясем.
Беме ответил, созерцая нечто внутри себя:
— Их я сравню с малыми детьми, которые в мае выходят гулять среди прекрасных цветочков, плетут себе веночки, а когда приходят домой, показывают их своим родителям и радуются. Родители же радуются вместе с ними. Вот что свидетельствует ангельский царь наш Иисус Христос: "Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное". И когда воинство одного царства приходит к другому, то бывает только любовный прием, весьма блаженная беседа, дружеская почтительность, любовное прогуливание, скромное и смиренное обхождение, дружеское целование и радостные хороводы. И как множество детей поют от радости сердца, так и легион ангелов на небе.
Вдруг господин Беме обратил свой взор на Яна, долго смотрел как будто сквозь него и, наконец, сказал, направляя не просто слова, но и мысль в сторону души Яна:
— Малые дети должны были бы быть учителями родителей своих, если бы родители могли понять это. Однако, к сожалению, в наши дни повреждены и малые, и старые; ибо старинная пословица гласит: как певали старые, так научились и малые. Святой Дух увещевает детей мира сего раскрыть в себе ангельскую любовь и ангельское смирение. О, мир наш, полный всеобщей дьявольской гордости и возношения одного над другим. О, мир наш, горящий в мире адским огнем презрения, оболгания, обмана, лихоимства, скупости, зависти и ненависти. О мир, где смирение твое? Где ангельская любовь твоя? Где дружелюбие твое? Когда уста говорят ныне: благослови тебя Бог — сердце мыслит: смотри, берегись!
Ян не знал, что ответить, но Беме не ждал никакого ответа. Он улыбнулся себе и продолжил:
— Так прочувствуйте три ангельских царства, господа присяжные заседатели. В одном правит Архангел Миха-Эль. Его имя означает крепость и силу Божию, и он носит это имя на деле. А помогает ему Габри-Эль, князь звука. В другом царстве предводительствует блаженный князь Ури-Эль, что означает свет, или молнию. Это поистине славный и прекрасный князь Божий, и связан с прочими князьями любовью как единое сердце и помогает ему Рафа-Эль. Каждый Архангел торжествует по своему качеству и роду, и все ангелы ликуют, и раздается дивное «Тебя, Бога хвалим!».
Ясем спросил:
— Каково же третье ангельское княжество?
Беме забеспокоился и сказал:
— Это наш мир… Бог сотворил хозяина нашего мира из себя самого, во славу себе. Он сотворил его таким прекрасным, славным, высоким и святым, что ему надлежало бы хвалить, славословить и почитать Бога, Творца своего, и делать то, что делал Бог Творец…
— Как его зовут? — спросил еле слышно Ясем.
— Именно его я вызываю для судебного разбирательства… — ответил Беме чуть слышно и тут же объявил громко: — Господа присяжные заседатели, встречайте виновника всех бед, возжигателя разрушительного огня, лжеца и убийцу… Люцифер перед вами!
Сказав это, Беме посмотрел в сторону камина, где неожиданно сам по себе, с шумом и треском вспыхнул огонь… Присяжные заседатели и доктор подскочили на месте. Языки огня запрыгали, в углу возле камина запрыгали тени, которые так напугали Златоуста, что он немедленно достал чудотворный крест и, направив его в сторону камина, начал молиться.
Беме же говорил теням:
— Вот ты здесь! Но никто тебя не боится! Ты бойся нас!
Ян сказал:
— Молитесь!
Крюгер тоже начал нашептывать молитву, а Беме смело обращался в темный угол:
— Ты, дух убийства, прикрой глаза твои и заткни уши твои, а то будет тебе очень стыдно, ибо я обличу сейчас твое настоящее лицо в угоду людям!
Огонь поутих, и Беме сказал Ясему:
— Господин председатель, он дух лжи. Он получил царственное рождение. Бог сотворил его сияющим и прекрасным. И теперь, слышишь, мой мальчик, он говорит, что все было иначе…