Яко же и выше рех, какова злая пострадах от юности моея даже и
доселе, пространнейше изобличити. Се убо являет (аще убо и юн еси сих
лет, но обаче ведети можеши ( П можеши переправлено из подобает.) ):
егда Божиими судьбами отец наш, великий государь Василей, пременив
порфиру ангельским пременением, тленное все и мимотекущее земное
царство оставил, прииде на небесная во онь век нескончаемый, предстояти
царю царем и господину государем, мне же оставшуся со единородным
братом, святопочившим Георгием, мне убо трею лет суще, брату же моему
лета единаго, родительнице же нашей, благочестивой царице Елене-
сицевых бедне во вдовстве оставше, яко же во пламени отовсюду
пребывающи, ово убо от иноплеменных язык от круг преседящих, брани
непременительныя приемлюще ото всяких язык, Литаонских, и Поляков, и
Перекопи, Надчитархана, и от Нагаи, и от Казани, овоже от вас изменников
беды и скорби разными виды приемлюще, яко же подобен тебе, бешеной
собаке, князь Семен Бельской да Иван Лядкой оттекоша в Литву и камо не
скакаша бесящеся? И во Царьград, и в Крым, и в Нагаи, и отвеюду на
православия рати воздвизающе; и ничто же успеша: Богу заступающу, и
пречистые Богородицы, и великим чюдотворцом, и родителей наших
молитвами и благословением, вся сия яко же Ахитофель совет разсыпася.
Тако же потом дяду нашего, князя Ондрея Ивановича изменники на ( П на
нет. ) нас подъята, и с теми изменники пошел было к Новугороду (и
которых хвалиши! доброхотных нам и душу за нас полагающих
называешь!), и те в те поры от нас были и отступили, а к дяде нашему ко
князю Андрею приложилися, а в головах твой брат, князь Иван
30
Первое послание Курбскому. Л. 20 из. Погодинского списка
княжь Семенов сын, княжь Петрова Лвова Романовичи и иные многие. И
тако з Божиею помощию тот совет не совершися. Ино то ли их
доброхотство ( Так К, ХСУ; П доброхотво. ), которых ты хвалишь? Тако ли
душу свою за нас полагают, еже нас хотели погубити, а дяду нашего
водарити? Потом же, изменным обычяем, недругу нашему Литовскому
почяли отчину нашу отдавати, грады Радогощ, Стародуб, Гомей: и тако ли
доброхотствуют? Егда несть во своей земли, кем погубити от земля и славу
31
в прелесть вселити, тогда ко иноплеменным примешаются любовию,
точию да погубят безпамятно ! (Яко же и выше рех, какова злая пострадах от
юности моея даже и доселе... да погубят безпамятно! - Иван начинает пространное
изложение своей биографии (и одновременно истории боярских измен) от смерти
своего отца Василия III в 1533 г. Правительницей государства стала после смерти
Василия его жена Елена Васильевна (Глинская); кроме Ивана, у Василия оставался еще
один сын, глухонемой и «простой умом» (поэтому «святопочивший») Юрий. Крымские
(перекопские) ханы несколько раз нападали на Русь в правление Елены (напр, в 1535 г.),
но внутренние смуты (борьба двух ханов) не давали возможности крымцам начать
большую войну. В 1535 г. произошел заговор в Казани и вместо московского
ставленника ханом стал там крымский ставленник (Сафа-Гирей). Елене пришлось
признать этого нового казанского хана. Бегство кн. Семена Бельского и окольничего И.
В. Ляцкого к польскому королю Сигизмунду I относится к 1534 г. В 1535 г. Сигизмунд
начал военные действия против Руси; ему удалось сжечь город Радогощь (ПСРЛ, XIII,
86), взять Гомель (по известию одного из списков летописи «наместник же градка того
князь Димитрий Щепин Оболенский не храбр и страшлив, видев люди многий и
убоялся», - ПСРЛ, XIII, 98) и Стародуб (после сильного сопротивления, - там же).
Больше Сигизмунду ничего завоевать не удалось, и в 1536 - 1537 гг. было заключено
перемирие. Не удовлетворенный таким исходом войны, С. Бельский отправился в
Стамбул, вступил в переговоры с султаном, и в 1536 г. ходил с крымско-турецкими
войсками на Русь (ПСРЛ, XIII, 100 - 101). Заговор кн. Андрея Старицкого (брата
Василия III) относится к 1537 г.: Андрей пытался поднять против Елены новгородских
помещиков («послужильцев»), но не достиг успеха и был принужден сдаться. Об