летописные списки (Синодальный список и «Царственная книга») умалчивают об этих
событиях; из другого списка Никоновской летописи (ПСРЛ, XIII, 132 - 133) мы узнаем,
что видную роль в победе Бельских играл митрополит Иоасаф (недаром последовавшее
поражение Бельских совпало с его отставкой). Положительная характеристика
Бельских и отрицательная Шуйских, содержащаяся в комментируемом послании и в
официальных летописях [рассказ о свержении Иоасафа и избиении Ф. Воронцова почти
дословно совпадает в комментируемом послании и в приписках к летописям (ПСРЛ,
XIII, 141 и 143); в приписке к «Царственной книге» подчеркивается участие в этом
избиении Д. Курлятева и А. Басманова], связана, невидимому, с характерным для
Грозного в те годы выдвижением княжат - Гедиминовичей (ср. комментарий к
посланиям Сигизмунду II Августу, прим. 3, 12) за счет Рюриковичей, более опасных
благодаря своему традиционному влиянию в прежних вотчинах. В действительности
Бельские в 40-х годах едва ли были менее реакционной силой, чем Шуйские. Победа их
в 1540 г. не может объясняться тем, что царь «приспевал возрастом [подрастал]», ибо
ему было в это время только 10 лет. В перевороте 1542 г., организованном Шуйскими,
участвовали служилые люди и горожане-москвичи; в результате этого переворота
митрополитом (вместо Иоасафа) стал Макарий - один из наиболее выдающихся
политических деятелей XVI в. (ср.: И. И. Смирнов. Иван Грозный, стр. 23 - 24). Весь
период «боярского правления» длился, по мнению царя, шесть с половиной лет - с
начала 1538 г. по конец 1543 г.: в конце 1543 г. Андрей Шуйский был казнен, а его
сторонники сосланы (ПСРЛ, XIII, 145 и 444).)
Нам же пятагонадесят лета возраста преходящим, и тако сами яхомся
строити свое царство, и по Божий милости благо было начялося строити.
Понеже грехом человеческим повсегда Божию благодать раздражающим, и
тако случися грех ради наших, Божию гневу разпростершуся, пламени
огненному царствующий град Москву попалившу, наши изменные бояре,
от тебе же нарицаемая мученики (их же имена волею премену), аки время
благополучно своей изменной злобе улучиша, наустиша народ художайших
36
умов, будто матери нашея мать, княгина Анна Глинского, с своими детьми
и людьми сердца человеческая внимали и таким чяродейством Москву
попалили; да бутто и мы тот совет ведали: и тако тех изменников
научением болярина нашего, князя Юрья Васильевичя Глинсково,
воскричяв, народ июдейским обычяем изымав его, в пределе
великомученика Дмитрия Селунскаго, выволокши, в соборной и
апостольской церкви пречистыя Богородицы против митрополичья места,
безчеловечно убиша и кровию церковь наполниша и, вывлекши его мертва
в передние двери церковныя, и положиша на торжище, яко осуженника. И
сие убийство во церкви всем ведомо, а не яко ты ( Так К; П осуженника
ты; ХС яко же ты. ), собака, лжеши! Нам же тогда живущим во своем селе
Воробьеве, и те изменники наустили были народ и нас убити за то, что
бутто мы князь Юрьеву матерь, княину Анну, и брата его князя Михаила у
собя хороним от них. Тако же убо смеху подлежит сия мудрость! Про что
убо нам самим царству своему запалителем быти? Толика убо стяжания,
прародителей наших благословение, у нас погибоша, еже и во всей
вселенной обрестися не может. Хто же безумен или яр таков обрящется,
разгневався на рабы, да свое стяжание погубити? И он бы их и палил, а
себя бы уберег. Во всем ваша собачья измена обличяетца. Како же на такую
высоту, еже Иван святый, водою кропити? Сие убо безумие явъственио
(Нам же пятагонадесят лета возраста преходящим... безумие явъственно. - Фактически
в этот период «самостоятельного» правления Грозного (до 1547 г.) управление
государством попрежнему находилось в руках бояр - родственников матери царя -
Глинских. В 1547г. в Москве произошло восстание, поводом к которому были
«великие» пожары, происшедшие летом этого года. Рассказ о восстании 1547 г.,
содержащийся в комментируемом послании, следует сопоставить с известиями в
официальных летописных сводах. В Синодальном списке Никоновской летописи,
отражающем более ранний этап летописной работы, восстание 1547 г. описывается как