— Не понимаю, о чем ты говоришь. — Я смутилась и разозлилась именно потому, что почувствовала себя неловко. Итак, я — мертвая, но мертвая ли?
— Пошли. — Джон протянул руку. — Я покажу тебе то, о чем говорил.
Тяжело вздохнув, я взяла руку Джона, и мы исчезли.
— Это — Земля.
— О да. Это мне и так известно. Спасибо.
Джон и я стояли рядом на расстоянии тысяч километров над поверхностью планеты, и казалось, что мы парим в воздухе. Под ногами у меня не было ничего твердого, но тем не менее я чувствовала себя вполне уверенно. Над головами у нас мерцали звезды, они были подобны россыпи алмазов на черном бархате — я никогда не видела их такими яркими. Дух захватывало. Мир медленно вращался вокруг своей оси под нами, он был похож на пульсирующий цветной шар. Все цвета — зеленый, синий, коричневый — были там, как будто драгоценные камни переливались в свете прожекторов. И над всем этим нависали прозрачные пушистые облака. В жизни не видела ничего более красивого. Слайды, которые мне доводилось видеть в Интернете и на уроках естествознания, были просто ничем по сравнению с тем, что открывалось перед моими глазами.
— Это то, как ты жила раньше.
Внезапно мы со страшной скоростью понеслись вниз к Земле. Я совершенно инстинктивно закрыла лицо руками, когда мы проносились сквозь облака и мимо горных вершин, устремляясь к поверхности планеты. Когда я снова открыла глаза, мы уже стояли в центре Таймс-сквер в Нью-Йорке. Я никогда не бывала там прежде, но узнала, так как в течение многих лет видела, как идет отсчет времени перед наступлением Нового года, когда Дик Кларк возвещал о наступлении праздника.
Мы стояли в середине запруженного народом тротуара. Люди вокруг нас кричали, смеялись, гудели на разные голоса. Все они толпой двигались мимо нас, сквозь нас. Ни у одного из них даже не екнуло сердце, когда они проскальзывали сквозь мое тело — для живых я больше не существовала. В большинстве случаев, когда кто-нибудь проходил сквозь меня, я не чувствовала этого, — просто кожей ощущала тепло в воздухе, — и все. Но иногда, когда человек проходил сквозь меня, я слышала, что он думает. Это была не оформленная мысль, иногда просто какой-то образ. Это было похоже на то, как будто я ищу радиостанцию и время от времени громкий звук, например тяжелого рока, вдруг врывался в спокойную музыку.
— Почему я слышу, что некоторые из них думают? — спросила я. Мужчину, который только что прошел сквозь меня, уволили с работы. С этим парнем поступили очень несправедливо — по-хамски. Я услышала, как он представляет себе, что подожжет дом своего начальника. — Как такое возможно?
— Это нам доступно. — Джон нахмурился, когда какая-то женщина проскользнула сквозь него, и оглянулся ей вслед. Интересно, что за мысли он услышал. — Ты сможешь слышать нечто очень значительное.
— Значительное?
— Да. Я хочу сказать, что, скорее всего, ты не услышишь, как кто-то размышляет о предстоящей стирке или о походе на рынок за покупками. — Он щелкнул пальцами и улыбнулся мне. Выглядел он очень самодовольным. — Ты ведь знаешь, мы получаем с почтой кучу рекламы, которая нам совершенно не нужна.
— Да. Конечно, знаю.
— Так вот, большая часть таких мыслей подобна рекламе. Ничего действительно стоящего, просто выбросить в мусор. Ты не будет слышать это. Но другие мысли — важные — ты услышишь. Если кто-то действительно сердится, ты услышишь. Если кто-то по-настоящему счастлив, возможно, ты тоже сможешь это услышать.
— Ладно, ладно. Поняла. Я смогу услышать только важные мысли.
— Правильно. Итак, когда ты умерла, твоя душа продолжила существование — без тела. — Несмотря на шум толпы, я отчетливо слышала Джона. — Теперь ты — то, что предположила. — Джон усмехнулся. — Ангел. Но ангелы не сидят без дела целыми днями и не играют на арфе.
Он взмахнул рукой. Внезапно определенные люди в толпе стали слабо сиять. Они выглядели как обычные люди, но были ярче, какие-то неземные. Каждый из них следовал за кем-нибудь, но, когда двигались, они не шагали. Они как будто скользили по движущейся дорожке в аэропорту, если смотреть на них со стороны.
— Эти люди ангелы? — прошептала я.
— Да, — сказал Джон. — У всех нас есть работа, и нужно успеть сделать много дел — наша жизнь не отличается от той, которую ты вела до сих пор. Многие из нас находятся на земле, присматривая и защищая смертных.
— А, как ангелы-хранители? — Я подумала о маленьком керамическом херувиме, которого моя бабушка подарила мне давным-давно на Рождество. М-да… Мне, вероятно, не следовало отправлять его на гаражную распродажу.