Немного успокоившись, я все же оделся, позавтракал и стал писать послание Дорриэну. О выходке Нарин решил не упоминать. Как бы ни был я зол на девчонку, все же мне не хотелось видеть ее прекрасную головку на шпиле нашего замка. А это вполне в стиле Дора. Написав, что приблизительно через пятнадцать дней мы прибудем в Драгонию, я сообщил несколько важных новостей – информацию, которую с таким трудом удалось узнать, и, запечатав послание, отправил его с фениксом.
Потом спустился в конюшню и застал удивительную картину – наш мальчишка принц в объятиях Нарин! Как он еще не расплакался! И эльфы тут как тут.
– Седлайте лошадей, выезжаем.
Я представил две недели, которые предстояло провести в компании этих сумасшедших, горестно вздохнул и направил коня к северным воротам Геллиона.
Нарин
До самого вечера мы ехали без остановок. Воллэн решил отыграться за унижения. Жесткое седло натерло мозоли, где только можно было. Тело ломило, желудок, поначалу тихо постанывающий от голода, теперь требовал сатисфакции за двенадцать часов голодных скачек.
Первое время мое внимание было приковано к местности. Какая же здесь красивая природа! Сплошная идиллия! Птицы щебечут, солнышко светит, деревья и цветы радуют глаз. Вот только недолго я отвлекалась на пасторальные пейзажи. К сожалению, мне попалась слишком резвая лошадка, она только и делала, что пыталась скинуть свою хозяйку наземь.
За целый день нам повстречались всего две деревушки, но Воллэн не разрешил сделать остановку даже для того, чтобы напоить лошадей! Изверг! Только когда заходящее солнце позолотило кроны деревьев, я поравнялась с вампиром и потребовала сделать привал.
– Вол, ты решил убить меня в первый же день нашего путешествия? – Эмпат скосил взгляд в мою сторону, но ничего не ответил. – Я с тобой разговариваю или с медным тазом?! – Еще чуть‑чуть, и я взвою! – Ты, кажется, забыл, что я просто человек, а не эльф, – и, слава богу! – не вампир, а потому не могу так долго находиться в седле!
Эмпат осадил коня, бросил:
– Сворачивайте в лес. Там остановимся на ночь, – и тут же поскакал в густую чащу.
Пришлось следовать за ним.
Природа меня уже не радовала. Хотя, должна признаться, я впервые оказалась в подобном лесу. Не знаю, сколько столетий стукнуло деревьям, пустившим корни в чаще, но выглядели они впечатляюще. В одном дупле я могла бы устроить себе однокомнатную квартирку и жить припеваючи, деля квадратные метры с местными белками. Высотою же деревья можно было сравнить со скромными небоскребами этажей так на пятьдесят.
Отыскав небольшую полянку, мы расседлали лошадей и стали готовиться к ужину. Вол пошел в глубину леса подстрелить чего‑нибудь из дичи. Близнецам приказал разжечь костер и накормить лошадей. После такой долгой скачки братья выглядели не лучше, чем я. А моих сил хватило только на то, чтобы сползти с лошади и сесть на траву. Близнецы увидели, в каком я плачевном состоянии, и кинулись на помощь.
– Нарин, давай я приготовлю отвар, который уберет боль в мышцах, – заботливо предложил Стэн. – А Рэй постелет твою постель.
Я тупо кивала и мечтала о сытном ужине и долгом сне. Двигаться не хотелось, отвечать на вопросы тоже.
Через час мы вчетвером сидели у костра и ужинали убитыми Волом зайцами. Мясо оказалось великолепным! Нежное, хрустящее, поджаренное с травами и специями. Первый кусок я проглотила не жуя и запила приготовленным для меня отваром.
За ужином спутники не проронили ни слова. Сказывалась усталость. Воллэн витал где‑то в облаках и идти с нами на контакт не спешил.
Подкрепившись, я почувствовала неожиданный прилив сил. То ли на меня подействовала еда, то ли отвар оказался волшебным, но спать расхотелось.
Стэнтон достал из походного мешка музыкальный инструмент, очень похожий на нашу гитару, стал наигрывать печальную мелодию. Где‑то вдалеке в такт музыке завыл одинокий волк. Рэй в это время убирал «со стола». Пришлось мне еще какое‑то время притворяться разбитой, чтобы не припахали помогать эльфу. С детства терпеть не могла домашнее хозяйство. Воллэн неторопливо чистил оружие – великолепный, как я потом узнала, эльфийской работы меч – и иногда бросал задумчивые взгляды в мою сторону. Видимо, представлял, как меня убивает. Я невольно залюбовалась произведением оружейного искусства. От меча веяло завораживающей, грозной силой. На рукояти мерцали замысловатые руны. Заинтересовавшись надписью, подсела поближе к вампиру.
– Воллэн, а что означают эти символы? – Эмпат не шелохнулся. Сделал вид, будто не слышит меня. – Ну прости, пожалуйста! Я действительно не хотела тебя обижать. Не думала, что о нашей шутке узнает половина Геллиона, а вторая половина еще очень долго станет над тобой смеяться.
После моих слов эмпат помрачнел и стал нервно тереть клинок.
– Или ты решил молчать всю дорогу до Эсферона?
– Только ты можешь извиняться и при этом заставлять обиженного тобою чувствовать себя еще хуже. Или ты считаешь, что я просто так прощу тебя? Да я в ближайшие сто лет не смогу показаться в Нельвии!
Я с «раскаянием» уставилась в землю. Пусть лучше выскажет все наболевшее, а то будет дуться две недели. Послушно кивая и не обращая внимания на возмущенные возгласы эмпата, я тайно любовалась клинком. К моему глубокому сожалению, мне так и не удалось научиться драться на мечах. Если в рукопашном бою в конце курса обучения я могла выстоять против эльфов несколько минут, а Лора один раз даже уложила на обе лопатки (думаю, он поддался!), на тренировки на мечах я забила сразу. Тратила свободное время на практику по метанию ножей. …А вампир все говорил и говорил. Где‑то на фразе: «И что мне с тобой делать?» – я тихонько повторила вопрос о рунах.
Эмпат тяжело вздохнул и начал рассказывать:
– Этот меч, как и твой амулет, был отлит из священного эльфийского металла, – он одобрительно кивнул на мой кулон. – До Обряда смешения кровей эмпаты жили в мире с остальными расами и очень часто закупали оружие, украшения и другие предметы роскоши у эльфов и гномов. До сих пор эти два народа считаются лучшими мастерами кузнечного дела. Как раз в то время был основан мой род – род эмпатов да Сенсэй. Отец Эрота, тогдашний Владыка, вручил этот меч моему предку за заслуги перед короной. С тех пор оружие передается по мужской линии…
– Что означают эти руны? – в третий раз спросила я.
– Они означают, что любопытство чревато последствиями! – вампир легонько ударил меня по носу. – А если серьезно, на мече выведена наша родовая клятва: «Ун Талиэр ун Рот тэн шелиэн дэ Ворт» – «И в жизни, и в смерти будь верен себе», – перевел Вол.
– Как красиво! А я думала, вы только о крови и девственницах можете писать. – Я успела отскочить, когда эмпат кинул в меня лежавший рядом грязный мешок из‑под провианта. Хорошо хоть мечом не запустил…
Я подарила посланнику извиняющуюся улыбку и направилась к своей постели. Больше надоедать вампиру не стоило. Хватит с него на этот вечер.
– Нарин, а почему ты постоянно напоминаешь Воллэну о крови и молоденьких девушках? – Рэй подсел ко мне и, подперев подбородок рукой, замер, ожидая ответа.
Последние несколько минут эльф пытался отобрать у брата аллару (так назывался описанный нами выше музыкальный инструмент), но, потерпев неудачу, решил со мной поболтать.
– Просто в моем мире вампирами называют существ, которые высасывают кровь из людей. В большинстве фильмов ужасов. – Эльф недоуменно вздернул брови, он не понимал, что означает слово «фильм». Я попробовала объяснить: