На мой взгляд, люди самая импульсивная раса, видимо, потому что их жизни слишком коротки, и они во многом уступают всем прочим расам. Я людей не то чтобы опасалась, но уже готовилась к долгому и травмирующему путешествию. Уж слишком у меня молодая и смазливая мордашка. Афа* я уже могла призвать, как, впрочем, и Мстезара, но не стала этого делать. Я все же девушка, пусть и уже не одно столетие, но девушка, а показываться перед старым другом в таком виде не хотелось.
К деревне я выбралась, когда солнце уже давно перевалило за полдень. Харчевник, высокий, толстый мужчина с большими усами сначала вообще пытался вытолкать меня за двери; бранился так, что я даже заслушалась, только после того, как я отдала ему три монеты, успокоился. На эти деньги можно было прилично жить неделю, а я просила всего ночь в отдельной комнате, баню и еду, так что он уступил. А взглянув на чеканку, сразу понял откуда я, и дальше относился ко мне как к собственной внучке. Видимо, навоображал себе, как я улепетывала от разъяренного таура и его стражи. В сущности, так и было, только куда проще и без особых приключений.
Баня оказалась приличная, чистая. В большой лохани я вымылась четыре раза. Тетка приличных объемов с большим носом, которая заявила, что будет помогать мне мыться, действовала быстро и со знанием дела. Она легко меняла воду, пока я млела в предбаннике. Мы даже мило побеседовали о заезжих купцах, которые не хотят здесь торговать из-за драконов и о слухах, что стали пропадать люди. Все было прекрасно, пока она не хлопнула меня по плечу, выдав какую-то шутку. Клеймо было настолько большим и выпуклым, что не заметить его было нельзя.
Повисла пауза. Она испуганно рассматривала шрам, а я сделала вид, что смутилась, и попыталась выбраться из бадьи.
- А ну сиди, дуреха! Сиди, кому сказала! - пробасила она, силой усаживая меня назад. - Ты что ж думаешь, я тебя выгоню, что ль? Я ж все понимаю, деточка! Мы здесь, считай, у них под боком живем, мало знаем, но слухами-то, оно всегда, воздух пропитан! Поэтому сиди и не рыпайси. Мы тебя защитить не сможем, и никто не сможет, такие уж они, твари. Но накормить и вымыть я всегда готова.
- Спасибо, - скромно поблагодарила я, мысленно вознося благости Великой.
Меня вымыли, выстирали всю одежду. Удалось приобрести новый мужской костюм для езды верхом и пару приличных плащей с капюшонами. Женщина, которая оказалась сестрой трактирщика, сама отыскала портного и выменяла у него мои новые наряды. Я прилично поела и, забрав к себе в комнату кувшин с водой, завалилась спать. Весь остаток дня и ночь я пробыла в блаженном безмыслии крепкого сна. Первого за все время, что я пребывала в этом мире. Первого настоящего сна. И видит Великая, он мне нужен!
Проснулась перед рассветом. Хотела уйти тихо, но трактирщик уже бодрствовал. Он поманил меня пальцем и протянул небольшой мешок. Я удивленно посмотрела на него.
- Бери, милая! У тебя ж, небось, ничего нет.
Я водрузила подарок на стол. В мешке обнаружились кусок жареного мяса, большая буханка хлеба, которую я сгрызу, со своей комплекцией, дня через три, небольшой котелок, огниво, пара глиняных плошек, деревянная ложка с длинной ручкой, кружка, металлическая плошка, более плоская, наверное, для жарки чего-то и фляга.
Меня этот его жест настолько потряс, что я решила совершить первый хороший поступок в этой жизни.
- Отдайте мне монеты, пожалуйста!
- Что?! - удивился он.
- Они будут меня искать и наверняка придут к вам в деревню, лучше, чтобы у вас не было таких монет, - поспешила объяснить я, вынимая из кармана колечко, что нашла в своих вещах -видимо, семейная была ценность. А какая, в сущности, разница? Главное, что не таура.
Мужчина посмотрел на меня долгим взглядом, потом взял кольцо, повертел в руке, кивнул сам себе и вернул три монетки мне. Я поспешно спрятала их во внутренний карман камзола.
Мы тепло попрощались. И я двинула в лес, все дальше и дальше, вглубь человеческих земель.
Наверное, вам удивительно, почему я рассказываю все это несколько, как бы сказать, скупо, буднично и сухо? Все дело в том, что эта история начинается не с моего побега из замка, не с моего прихода в этот мир, все это слишком скучно. Она начинается с заката того самого дня, когда я ушла из гостеприимной харчевни.