– Ты же предлагал открыть банк. Деньги-деньги-деньги…
Холлис замялся.
– Нет, время упущено. Только морской разбой! Не деньги-деньги-деньги, а сразу деньги. Много. Уж лучше кончить жизнь на виселице, чем до конца своих дней влачить жалкое существование и дрожать над каждым несчастным пенсом!
– Так значит, ты твердо решил испытать судьбу второй раз?
– Да. Но первым делом – заручиться поддержкой всех наших в том, что они, по крайней мере, согласны распилить камень, если уж не пожелают выйти вместе со мной в море. Звать и уговаривать я в этот раз никого не стану. Но на тебя я очень рассчитываю, капитан!
– Спасибо за доверие! Милорд!
Глава 2
Друзья расстались у конторы Гриффитса. Холлис зашагал по улице, его путь лежал к Мэтью, который жил неподалеку. Он отказался от предложения подвезти его и сказал, что пешая прогулка ему не повредит. А Гриффитс, расставшись с Холлисом, дождался, пока тот скроется за углом; повернул лошадей и поехал к Эмили.
Дом леди Эмили стоял недалеко от берега моря. Фасадом он выходил на улицу. Возле дома рос вековой вяз с раскидистой кроной, почти упиравшейся в окна своими ветвями. Экономка постоянно намекала Эмили, что этот вяз давно следует спилить – он загораживает свет и даже днем приходится зажигать свечи. Эмили с ней категорически не соглашалась, мотивируя тем, что это память о ее покойном муже, кроме того, он придает ей творческое вдохновение и вообще, зеленые насаждения надо беречь. По другую сторону дома из окон открывался морской пейзаж с молом, уходящим далеко в море. С одной стороны мола находилась старая заброшенная пристань, а с другой раскинулся обширный песчаный пляж, плавно переходящий в дюны.
Дверь Гриффитсу открыла экономка, сухопарая, плоская как доска женщина, лет сорока. Она проводила его к хозяйке.
– Здравствуй, Эмми, – Винсент вошел в гостиную, поцеловал сестру в щеку и начал тут же выкладывать новости: – Я только что разговаривал с Холом. Ты представляешь, он предлагает вновь стать «морскими псами».
– Тише ты, нас могут подслушать слуги. Пойдем в мою мастерскую.
Они поднялись по винтовой лестнице в мансарду, где располагалась мастерская Эмили. В свободное время, а свободного времени у нее было предостаточно, Эмили занималась живописью. В мастерской царил творческий беспорядок. На полу валялись пузырьки с красками. На мольберте стояла неоконченная картина, накрытая куском ткани. Стены были оклеены листками бумаги с рисунками и эскизами, а стол был завален палитрами, кистями, шпателями и обрезками багета.
– Он предложил тебе снова заняться морским грабежом? – плотно затворив дверь, спросила Эмили.
– Да.
– И ты, конечно же, согласился.
– Ну…нет. Не совсем. Но он…
– И правильно. Мне что-то не нравится последнее время Оскар. Он очень сильно изменился. Слишком возомнил о себе, а других ни в грош не ставит. А после того, как у него закрутился роман с Мэри…
– Что? У Мэри роман с Холом? – перебил: ее Гриффитс. – Эмми, да ты в своем уме?! Чтобы Мэри стала любовницей Холлиса! Нет, это невозможно. Скорее, в Англии не будет туманов. Уж если она от меня нос воротит…
– Винни, ты плохо знаешь женщин.
– Возможно. Душа женщины и в самом деле для меня – потемки, но… Боже мой, Оскар и Мэри!..
– А впрочем, может, мне так показалось. Нет-нет, не принимай близко к сердцу, скорее всего я ошиблась. Да, мне так показалось. А что ты там начал говорить, я тебя перебила. Ты отказался от пиратской вылазки и…
– Он предложил распилить Посланника. Я, кстати, поддержал эту идею.
– Вы оба с ума посходили! Разве можно трогать Посланника Небес?! Это святотатство! В этом камне наверняка заключена гигантская сила. Он хранит нас всех, лишь только пока цел. Но стоит нам его… Господь покарает нас, если мы решимся на это!
– Почему?
– Не знаю. Предчувствие такое. Мне кажется, хозяин алмаза или его дух все это время разыскивает камень и следит за его целостностью. Помнишь, по прибытии в Англию с Ямайки, мы первым делом отправились в Оксфорд.
– Да, в Бодлианскую библиотеку, чтобы просмотреть подшивки газет за весь 1693 год. Но в газетах писалось об этом очень скудно. Мол, на юге Африки, в копях Капской колонии, найден алмаз огромной величины. Хозяин прииска, не помню уж его имени, отправился с ним в Лондон. Но по дороге в Кейптаун эскорт был перебит, а карета ограблена. И все, больше об алмазе ничего не говорилось. Очевидно, ограбление совершили испанцы, которых потом потопили мы.