– Откуда такая подозрительность, Олуэн?
– Я слышала собственными ушами. В прошлое воскресенье я заезжала к Мэри. Миссис Дюк впустила меня в дом, не доложив хозяйке. Она даже не предупредила меня, что Мэри не одна. Перед дверью в гостиную я задержалась, потому что услышала голоса. Я узнала голос Оскара. Он говорил: «Когда мы посадим всех на корабль, их арестуют, а Посланник будет наш…»
– Чепуха. Оскар не мог быть в то воскресенье у Мэри. Я это точно знаю, потому что он был на приеме у барона Готсфилда в Дорсетшире.
– Кто вам об этом сказал?
– Он сам. А вы что, видели его своими глазами?
– Нет, видеть не видела, – уже не так уверенно ответила Олуэн. – Но я же слышала, я точно слышала его голос! Правда, когда я вошла в гостиную, там его уже не было. Но он мог спрятаться или воспользоваться потайным ходом. Или даже вылезти в окно.
– По-моему, у вас слишком разыгралась фантазия, Олуэн. Скажите честно, вы это придумали прямо сейчас? Или сочиняли в течение всего дня?
– Не верите, да? Ну, дело ваше. Да, в конце концов, это и не важно. Главное – я точно знаю, Холлис плетет какую-то интригу.
– Олуэн, что вы хотите от меня? Ведь вас никто не принуждает садиться вместе с ним на корабль. Оставайтесь на берегу, и живите спокойно.
– Как можно оставаться спокойной, когда он завладеет Посланником Небес и оставит нас носом?! Мы не получим ни единого пенни! Вспомните, в прошлый раз, когда мы делили добычу на корабле, он заграбастал себе сорок процентов! А мне досталось только три. Где справедливость? Гриффитс! Камень сейчас у вас. Давайте возьмем его и сбежим отсюда!
– Олуэн, да вы в своем уме? Во-первых, это бесчестно. А во-вторых, я с вами… Во-вторых, я просто не желаю говорить на эту тему. На следующей неделе мы соберемся все вместе и решим судьбу Посланника Небес сообща. Возможно, мы его продадим, а деньги поделим поровну. Прощайте, Олуэн, у меня дела, мне надо закончить их поскорее и уходить.
Вернувшись домой из конторы, Гриффитс велел Бетти приготовить ему кружку горячего грогу, а сам устроился в гостиной возле камина. До чего же приятно в такую погоду посидеть у огня в теплом халате, в домашних тапочках, уютно расположившись в кресле. В дверь постучали, вошла горничная.
– Ваш грог, сэр.
– Спасибо.
Бетти немного замялась, словно намереваясь о чем-то попросить господина. Заметив это, Гриффитс спросил:
– Вы что-то хотите?
– Да, сэр. Сегодня суббота, сэр. Завтра у меня выходной. Вы не позволите мне уйти прямо сейчас? Мне срочно надо домой.
– Куда же вы пойдете в такую погоду, Бетти?! Оставайтесь тут, а к завтрашнему утру, возможно, буря утихнет.
– Ничего, я как-нибудь доберусь. До деревни всего две с половиной мили. Я получила записку, с моим отцом плохо, мне необходимо к нему.
– Хорошо. Скажите кучеру, Бетти, пусть он запряжет коляску. Передайте ему, что я велел отвезти вас. Назад он может не возвращаться, оставьте его ночевать. Быть может, потребуется послать кого-нибудь за лекарем. Если нужны деньги…
– Нет, не надо, у меня есть.
– Как знаете. Удачи вам. Дай Бог, чтобы ваш отец поскорее поправился.
– Спасибо.
За окном совсем стемнело, Гриффитс зажег свечу. Оставаясь один, он старался экономить и не зажигал верхний свет. Ветер гудел в каминной трубе и порывами швырял в оконные стекла крупные порции дождевых капель. Гриффитс поднялся в свой кабинет, поставил свечу на стол, налил себе полстакана бренди. Выпив, он раскурил свою любимую трубку и подошел к глобусу. Перед ним простирался Атлантический океан. Да, конечно его тянуло в море. Услышать снова, как ветер гудит в такелаже, и хлопают паруса. Увидеть, как сердитые волны перекатываются через палубу, и почувствовать, как сама палуба уходит из-под ног. Побывать на далеких, неведомых островах…
Он повернул глобус. Вот, например, тут, внизу, где Тихий океан смыкается с Индийским, южнее берегов, открытых голландцами, на глобусе приделана медная роза ветров. А там, под ней, наверняка скрывается что-то неизведанное, ведь именно там Уильям Дампир исследовал новые земли. Быть может, Новая Голландия14 – это даже не остров, а большой материк, простирающийся далеко и на восток, и на юг… А что если бросить все к чертовой матери и наняться на корабль капитаном или помощником – и уйти в плавание, нет, не за сокровищами, а за открытиями! Ведь открытия – тоже сокровища и куда более ценные, чем золото и алмазы.
Винсент уселся в кресло и все продолжал смотреть на глобус. В мечтах он уже уносился далеко-далеко, в морские просторы. Из гостиной донесся бой часов – одиннадцать ударов. Давно погасла его трубка, он уже стал задремывать, но внезапно зазвонил дверной колокольчик, отвлекая его от грез.
14
В начале XVIII века еще не был полностью изучен и нанесен на карты континент Австралия.