– Черт, я же велел кучеру не возвращаться, – Гриффитс выругался вслух, но все же со свечой в руке пошел открывать дверь.
На пороге стояла женщина в мокрой накидке с надвинутым на глаза капюшоном. Ворвавшийся в открытую дверь ветер тут же задул свечу. По дорожке от дома, цокая копытами и грохоча колесами, в темень и сырость удалялся экипаж. Гостья отпустила карету, а это значит, что она намеревается остаться здесь до утра. Гриффитс посторонился, пропуская женщину в дом. Войдя, она скинула плащ. Даже в кромешной тьме он не мог не узнать ее, это была леди Мэри Дэлилай.
В гостиной Гриффитс вынул щипцами головешку из горящего камина и запалил от нее свечу.
– Я бы скорее поверил, что ангел спустился с небес, чем в то, что вы удостоили меня своим визитом, миледи! – он был удивлен, но в то же время обрадован.
– Перестаньте, Гриффитс. Ведь вы этого хотели, не так ли?
– Я каждый день представляю в своих мечтах, что вы здесь. Я вижу это в своих снах. Но поверить в то, что это случилось наяву…
– Однако ж это – правда. Потрогайте меня, я не привидение и не галлюцинация. Ну?!
Он протянул к ней руки и взял за плечи.
– И в самом деле – это вы. Но вы дрожите, вам холодно? Садитесь к камину, я сейчас приготовлю грог.
– В детстве, когда мне было холодно, моя мама брала меня к себе под одеяло.
– Мэри, но где я в такой час и в такую непогоду разыщу вашу маму?
– Разве что на вудширском кладбище. Моя мама умерла много лет назад. Это шутка, Гриффитс. Делайте грог.
Она пододвинула кресло к камину и устроилась в нем, протянув к огню озябшие руки. Гриффитс оставил ее одну. Когда он вернулся с двумя кружками грога, то застал Мэри стоявшей возле бюро. Она спешно захлопнула дверцу.
– Я проходила мимо, а дверца распахнулась. Почему ты не запираешь бюро? – она впервые обратилась к нему на «ты».
– От кого? – удивился Гриффитс, протягивая ей кружку. – Джек сюда не заходит, он все время в конюшне или во дворе. А Бетти я доверяю, она никогда ничего не возьмет.
– Кстати, как она?
– Нормально. Справляется. Очень прилежная девушка.
– Она влюблена в тебя.
– Я знаю. Но я не даю ей повода.
– Правда? Это хорошо. Я очень ревнива.
– Мэри, я не могу поверить! Это вправду ты?
– Ну, я, я, кто же еще?! И перестань удивляться. Прости, я была к тебе несправедлива, а иногда и жестока. Но я всегда любила тебя. Я отвергала тебя из любви к тебе же. Мне казалось, что со своим несносным характером я испорчу тебе жизнь. Но вчера я, наконец, поняла, что все это время была не права. Я провела непростую ночь. Я не смыкала глаз. Я думала, думала, думала. Раз ты меня любишь такой, какая я есть, то просто бесчеловечно мучить тебя дальше …
Голос Мэри дрогнул, глаза ее заблестели, в них скапливались слезы.
– Мэри! – Гриффитс обнял ее за плечи и приблизился к ее губам, но девушка освободилась от объятий.
– Погоди, не сейчас. Винсент, нам надо принципиально решить один вопрос.
– Конечно, Мэри. Считай, что мы его уже решили. Я согласен. Точнее… прости, я хотел спросить: ты согласна? Это значит, что я официально делаю тебе предложение.
– Спасибо. Но в данный момент я не об этом. Я знаю, что твои финансовые дела плохи. Как ты ни пытаешься скрывать, но извини, это шито белыми нитками. Если честно, мои дела тоже идут неважно. Но ведь мы уже не в том возрасте, когда счастье может быть в шалаше. Это – во-первых. А во-вторых, мне чертовски надоело в Англии. В этой чопорной, старопоряднической Англии. Я хочу в Америку. Ты готов туда отправиться со мной?
– С тобой – хоть на край света!
– Тогда давай уедем. Завтра. И заберем с собой Посланника Небес!
– Как? Одни? А как же…
– А ты что, хочешь захватить с собой Холлиса? Или свою сестричку Эмили? Конечно одни.
– Но ведь Посланник Небес – наша общая собственность, мы должны поделиться со всеми…
– Плевать мне на всех! В этом мире есть только ты и я!
– Мэри, но это непорядочно…
– Послушай, Винсент. Мы имеем такое же право на этот камень, как и другие. Но нам он нужнее. Все остальные – обеспечены. И Уолтерсы, и Мэтью, и твоя сестра Эмили – у всех есть деньги. Ты думаешь, Холлис разорен и беден? Он нагло лжет, притворяясь нищим. Восемь лет назад, у берегов Ямайки, он получил больше всех. Неужели за такой короткий срок он смог все растранжирить?