– Ах, сэр Холлис, – запричитала она. – Неужели вы – пират? Сэр Холлис, ведь вас повесят! И ваших друзей тоже. Ах, сэр Холлис, в это трудно поверить! Вы, такой добрый человек, убиваете людей…
– Тихо, Поли, тихо! Я убиваю только своих врагов. Врагов моей страны, врагов моим взглядам и убеждениям!
– Я постараюсь помочь вам бежать!
– Но как, Поли? – Холлис погремел цепью, которой его левая нога была прикована к шпангоуту. – Это трудно.
– Да, трудно. Но мне кажется, возможно. Пилу я вам достану. Правда, перед люком днем и ночью сидит часовой! Ну, ничего, я что-нибудь придумаю!
– Ты подвергаешь себя опасности.
– Милорд! Вы так много сделали для меня. А я виновата перед вами, я предала вашу доброту. Я должна искупить свою вину!
Поли исполняла на корабле также и обязанности сестры милосердия, помогая судовому врачу, которого как раз в это время свалила лихорадка. В ее обязанности входило перевязывать раненых и давать им порошки. Корабельный лекарь научил ее распознавать инфекционные и венерические заболевания. Она сказала капитану, что один из арестантов заболел холерой.
– Да и черт бы с ними! – ответил капитан. – Все равно все трое будут болтаться на виселице. Смотри, только сама не подхвати эту заразу! Черт, если бы не приказ доставить их живыми, я бы вышвырнул этого доходягу за борт.
Тем не менее, чтоб избежать эпидемии, он запретил спускаться к арестованным в трюм всем, кроме Поли, а еду велел приносить каждому из них в отдельности. Так что никого на корабле не удивляло, что служанка по три раза ходит из камбуза в трюм и обратно, а также спускается к арестантам и поздно вечером, чтобы дать больному лекарство. Пилу она им принесла, и вскоре оковы были перепилены.
Однажды темной южной ночью, когда на небе не было ни луны, ни звезд, Поли, как всегда, спустилась в трюм якобы проверить состояние больного. На ней было широкое, свободное холщевое платье. Она поставила на пол свечу и, сняв с себя платье, отдала его Дейку.
– Наденьте это, – шепотом сказала она, ничуть не смущаясь своей наготы. – И идите первым.
Дейк надел ее платье прямо поверх своей одежды.
– Вот, возьмите нож: убьете часового и не забудьте захватить на всякий случай его пистолет, – Поли протянула ему острый длинный нож. – Когда покончите с часовым, поднимайтесь на верхнюю палубу и идите по направлению к грот-мачте. Там увидите кока Билла. Билл свой человек, это он достал для вас пилу. Он отведет вас к шлюпке. Это шлюпка с «Морского монаха». Там снимете мое платье и отдадите Биллу, он принесет его сюда следующему. Сами спрячьтесь в шлюпке и ждите. Когда все переберетесь туда, спускайте шлюпку на воду и уплывайте. Здесь неподалеку должны ходить каботажные суда. Наверняка кто-нибудь подберет вас. В крайнем случае, гребите на восток, отсюда до марокканского берега не больше тридцати миль.
Роберт кивнул.
– Спасибо, Поли! – тоже шепотом поблагодарил он, потрепав девушку по плечу.
– С богом!
Капитан «Морского монаха» выбрался из люка и оказался на нижней палубе. Здесь было так же темно, как и в трюме. Часовой не спал.
– Эй ты, шлюха капитанская! – окликнул он. – Оставь ты в покое этих висельников, позабавь лучше меня часок. А с тем разбойником ничего не случится, если он вовремя не получит свои пилюли!
Роберт приблизился к солдату и сел с ним рядом, взяв нож в правую руку. Солдат обнял его, но, прижавшись к небритой щеке, отпрянул. Дейк с размаху всадил ему нож прямо в сердце. Солдат не издал ни звука.
Разыскав Билла, Дейк все так и сделал, как велела ему Поли. Билл вернулся в трюм к арестантам, передал платье Гриффитсу и ушел вместе с ним. Холлис остался с Поли вдвоем. Девушка сказала ему:
– Теперь свяжите меня и заткните мне рот тряпкой. Я буду говорить, что вы напали на меня, отняли платье и бежали.
Холлис связал ее обрывком веревки и хотел уже заткнуть ей рот тряпкой, как она велела, но Поли его остановила.
– Погодите немного. Поцелуйте меня на прощание, сэр Холлис. Мне кажется, что мы больше никогда с вами не встретимся. Спасибо за все, что вы для меня сделали. Поцелуйте меня, и да хранит вас Бог!
Холлис поцеловал девушку.
– Все, теперь ступайте. Вот уже и Билл несет вам платье.
Холлис прокрался к лодке. Палубные матросы, несшие ночную вахту, не обращали внимания на мелькавшую взад-вперед фигуру в холщевом платье, принимая ее в темноте за Поли. Собравшись втроем, друзья спустили шлюпку на воду. Тали заблаговременно были смазаны дегтем и не скрипели. Отплыв подальше от корабля, они утопили платье Поли – женское платье в лодке могло бы вызвать подозрение.