– Ни на кого я не доносил, это клевета. Положи нож, Хол. Или ты не понимаешь, что мне ничего не стоит справиться с тобой? Давайте, джентльмены, сядем за стол и поговорим спокойно за кружкой домашнего вина. Почему ты подозреваешь, Оскар, что Посланник Небес у меня? Да разорви меня акула, все наши считают, что он был у вас, что вы его захапали и удирали в Америку. Ведь мы его в саду Гриффитса тогда, после его ареста, так и не нашли…
– Ага! – воскликнул Гриффитс. – Ты сознался, что искал алмаз в моем саду в первый же день моего ареста! Я был еще жив, а во́роны уже налетели поклевать мертвечины!
– Не пори ерунду, Гриффитс! Мы искали алмаз только лишь с одной целью – чтобы перепрятать его в более надежное место. Разорви меня акула, после того как тебя арестовали, твой сад могли обыскать посторонние люди. И они, видимо, это сделали, раз теперь Посланник Небес неизвестно где! Если, конечно, вы с Холом сами не прихватили его с собой. А-а?! Быть может, вы им откупились, чтобы получить свободу?
– Ты несешь чушь, Уолтерс! – перебил его Холлис. – Нам все известно – алмаз у тебя. Ты его спрятал, а когда узнал, что мы с Гриффитсом на свободе, решил от нас отделаться и отправил за нами вдогонку военный фрегат, полный солдатни!
– Да, отправил! Отправил, черт бы вас всех побрал! Но алмаза я не брал! Разорви меня акула, мы были уверены, что раз в саду Гриффитса Посланника Небес не оказалось, то только вы двое знаете, где он. А раз вы удираете в Америку, то уж конечно не с пустыми руками. Вот мы и решили… то есть, я решил, что есть только единственный способ задержать вас.
– Ты так решил, да?! – воскликнул Гриффитс. – Но сначала ты произнес слово «мы»! А ну, раскалывайся! Мы, это кто?
– Я! Но меня подговорила на это твоя лю…
– Получай! – Холлис резким движением выбросил вперед нож.
Уолтерс не смог закончить начатую фразу, он скорчился от боли и схватился за живот, пытаясь вытащить кинжал из раны.
– Гад… – хрипел он. – Это ты… Ты хочешь сам единолично владеть алмазом. Гриффитс, не верь ему… если камень у тебя, не говори ему, где он. Это страшный человек… Он обманет тебя и убьет, как меня и…
Договорить он не успел, скончавшись от раны.
– Бред сумасшедшего, – произнес Холлис.
Он вытащил из тела кинжал и обтер его об одежду покойного.
– Алмаз искать будем? – спросил Гриффитс. – Где тут у него может быть тайник? В стене? В камине? В паркете?
– Думаю, нет смысла. Алмаза у него нет, я абсолютно уверен. А вот доносы на нас – это на сто процентов дело его рук. Сам сознался! Как он хорошо был осведомлен о том, что мы плыли в Америку и на каком судне! Хотел, чтобы нас арестовали и отправили в Тауэр, а потом казнили! У него есть… были связи и в военном флоте, в адмиралтействе, и в королевском суде, и даже в церкви. Хитер, подлюка! Выдавая нас, он обеспечивал себе помилование. Бог мой, Mundus universus exercet histrioniam15.
Холлис обошел труп, стараясь не наступить в кровавую лужу.
– Что нам теперь делать с Джулией? – спросил он чисто риторически.
– Да, ведь она в наших играх совершенно ни при чем, – продолжил его мысль Гриффитс. – Ее вина только в том, что она жена этого мерзавца.
– Хорошо. Пусть Господь сам решит ее судьбу. А мы ему поможем. Она барышня впечатлительная. А ну-ка, помоги мне.
Холлис, приноравливаясь, покрутил в руке острый кинжал, скептически посмотрел на него, потом сказал:
– Нет, этим не получится. Принеси-ка из кухни большой топор.
Джулия возвращалась домой рассерженная. Даже не просто рассерженная, а в ужасном гневе. «Ну, попадись мне этот мальчуган! – думала она. – Все рыжие кудри ему повыдергаю! Надо же, так поиздеваться надо мной!»
Дело в том, что незадолго до прихода Уолтерса в дверь постучал какой-то рыжеволосый мальчишка. Он сообщил Джулии, что муж ожидает ее в клубе. Джулия хорошо знала этот клуб, она там не раз бывала с Джеймсом, но до этого клуба около полутора миль! А поскольку жили Уолтерсы за городом, то добраться туда можно было только пешком Наемный экипаж тут не найти, а поседлать лошадь для Джулии всегда составляло большую проблему – конь был норовистый и подчинялся только Уолтерсу. Джулия побежала в клуб пешком, ведь ослушаться мужа было не в ее правилах. Но в клубе Уолтерса не оказалось, и Джулия, ужасно злая, побежала обратно.
Подходя к дому, она заметила, что в большой комнате зажжен свет, значит, Джеймс уже вернулся домой. Первым делом Джулия бросилась на кухню, где она оставила на плите кастрюлю. Она поставила ее на огонь, чтобы наварить супу на три дня, но второпях забыла снять ее с плиты.