«Бедный Джеймс, наверное, проголодался!» – подумала она и открыла крышку. Там сверху плавала пена и еще какие-то волосы.
– Боже мой! Он наверно сварил кошку! – закричала она. – Джимми, зачем ты варишь кошку?!'
Она хотела достать ее, но обварила руку. Она схватила тряпкой кастрюлю, чтобы слить воду. Кастрюля оказалась довольно тяжелой. Слив кипяток, она потянула за волосы и вытащила голову Уолтерса.
Джулия содрогнулась. Сзади заскрипела, открываясь, дверь. Она обернулась и увидела сидящего за обеденным столом обезглавленного супруга. В одной руке он держал вилку, а в другой нож. Нож был в крови.
Джулия закричала не своим голосом. Выронив на пол голову мужа, она бросилась бежать из дому, продолжая бешено кричать. Пробежав несколько десятков ярдов, она упала, как подкошенная. Наутро местный лекарь констатировал разрыв сердца.
Глава 3
Мисс Олуэн Уордли гостила в деревушке близ Тонтона у своей двоюродной тетки, миссис Скарти. У этой престарелой дамы близких родственников не было: детей она нарожать не смогла, а мужа похоронила без малого сорок лет назад. Зато у нее имелась многочисленная армия двоюродных и троюродных племянниц и племянников. Тетка, как уже говорилось, находилась в весьма преклонном возрасте и подумывала о вечном покое, но она еще не решила, на кого из родни будет составлять завещание. Поэтому дальние родственники стайкой кружилась вокруг нее, пытаясь чем-нибудь угодить старушке, чтобы заслужить ее доверие и получить наследство. Надо сказать, особенно богатой собственностью миссис Скарти не располагала – старый обветшалый дом, небольшая ферма, приносящая лишь убытки, дюжина акров земли, в основном – луга, и маленький ларчик с кой-какими побрякушками. Но потенциальные наследники, – а их насчитывалось человек пятнадцать – полагали, что если ко всему этому приложить руки, да еще с головой, то можно получать вполне приличный доход. А если не получится, так хотя бы и продать: ведь с паршивой овцы, как говорится, и шерсти клок сгодится.
Но тетушка, как это было сказано ранее, не торопилась остановить свой выбор, а к старости захворав, порешила, что тот из потенциальных наследников, который ни разу ее не навестит в течение календарного года, может вообще ни на что не рассчитывать. Таким образом, все кандидаты в наследники договорились, что каждый из претендентов раз в году проведет у одра помирающей тетки не меньше – но и не больше! – трех с половиной недель.
Олуэн благополучно отдежурила свой положенный срок и с чувством выполненного долга тряслась в дилижансе, возвращаясь в Плимут. Шансы получить тетушкино наследство были у нее невелики, но и упускать счастливый случай она не собиралась, а потому добросовестно выполнила эту повинность. Дилижанс остановился на базарной площади возле почтовой конторы. Пожитков с собой Олуэн брала немного, поэтому вполне могла дойти до дому пешком, не прибегая к услугам наемного экипажа. Пройдя квартал и свернув на поперечную улицу, она была вынуждена остановиться, поскольку пройти дальше оказалось просто невозможно. По узкой улочке двигалась похоронная процессия, а толпа зевак, наблюдавшая за ней, загородила весь тротуар.
– Кого хоронят? – спросила Олуэн у пожилого мужчины из толпы.
– Да жил тут один джентльмен, очень странный. Все сочинял музыку и устраивал бесплатные концерты. А потом, видимо, на этой почве совсем помешался, напился пьяный, упал в камин и изжарился там, царствие ему небесное!
Мужчина перекрестился.
– Да, да, музыканты, они все не от мира сего, – тоже осеняя себя крестным знамением, понимающе произнесла Олуэн.
Однако в ней зародилось тревожное предчувствие. И это предчувствие не обмануло женщину – за гробом шла миссис Мэтью. Олуэн охватило волнение и испуг. Присоединившись к процессии, она дошла до кладбища, выслушала молитву пастора, бросила горсть земли в могилу. Выражая соболезнования вдове, она поняла, что та не в состоянии поделиться подробностями, а потому не стала ни о чем расспрашивать и отправилась домой.
Дома мисс Уордли немного успокоилась и решила, что сегодня она отдохнет и ничего предпринимать не будет, а завтра отправится к Мэри, они вдвоем посудачат, выпьют вишневой наливки за упокой души бедняги Мэтью, и обсудят все последние новости и сплетни. Наверняка Гарри умер не случайно, кто-то ему в этом помог. Возможно, и сама чертовка Мэри имеет к этому отношение, затеяв какую-то очередную интригу. Утомившись теряться в догадках, Олуэн приняла немного снотворного и легла спать, поскольку все болезни и травмы, в том числе и душевные, лечила сном.