У дома ждала машина и взвод охраны. У них ушло всего пять минут, чтобы добраться до кабинета премьер-министра на Каплан-стрит, 3. Охранники провели Габриэля в здание по подземному ходу и проводили в большой, неожиданно просто обставленный кабинет на верхнем этаже. В комнате царил полумрак, премьер-министр сидел за столом в лужице света и казался совсем маленьким под большим портретом лидера сионистов Теодора Херцля, висевшим на стене за его спиной. Габриэль больше года не видел премьер-министра. За это время серебристые волосы его побелели, а карие глаза стали слезиться как у старика. Заседание кабинета министров по вопросам безопасности только что закончилось, и у премьер-министра не было никого, кроме Амоса Шаррета, нового генерального директора Конторы, напряженно сидевшего в кожаном кресле. Габриэль впервые обменялся с ним рукопожатием.
– Приятно наконец познакомиться с вами, – сказал Амос. – Хотелось бы, чтоб это было при других обстоятельствах.
Габриэль сел.
– На вас куртка Шамрона, – заметил премьер-министр.
– Джила настояла, чтобы я ее взял.
– Она вам идет. – Премьер-министр слабо улыбнулся. – А знаете, вы даже начинаете походить на него.
– Это следует воспринять как комплимент?
– Он был очень хорош собой в молодости.
– Он никогда не был молодым, господин премьер-министр.
– Никто из нас не был. Мы все состарились раньше времени. Мы отдали свою молодость на создание этой страны. Шамрон ни одного дня не отдыхал с тысяча девятьсот сорок седьмого года. И чтоб такой конец? – Премьер-министр покачал головой. – Нет, он будет жить. Поверьте мне, Габриэль, я знал его дольше, чем вы.
– Шамрон вечен. Так говорит Джила.
– Возможно, не вечен, но, уж во всяком случае, не умрет от действий кучки террористов. – Премьер-министр, насупившись, посмотрел на часы.
– Вы хотели что-то обсудить со мной, сэр?
– Ваше назначение начальником Спецопераций.
– Я согласился занять этот пост, сэр.
– Мне это известно, но, возможно, сейчас не лучшее для вас время возглавлять отдел.
– Могу я спросить почему?
– Потому что все ваше внимание должно быть сосредоточено на том, чтобы выследить и наказать тех, кто нанес этот удар по Шамрону.
Премьер-министр неожиданно умолк, словно давая Габриэлю возможность выдвинуть возражение. Габриэль сидел неподвижно, глядя вниз, на свои руки.
– Вы удивляете меня, – сказал премьер-министр.
– Чем же?
– Я опасался, что вы предложите мне поискать кого-нибудь другого.
– От предложения премьер-министра не отказываются, сэр.
– Но конечно же, дело не только в этом.
– Я находился в Риме, когда террористы напали на Ватикан, и это я посадил сегодня вечером Шамрона в машину. И слышал, как взорвалась бомба. – Он помолчал. – Эту сеть – кто бы они ни были и каковы бы ни были их цели – необходимо вывести из строя… и как можно быстрее.
– Вы говорите так, точно жаждете отомстить.
Габриэль поднял глаза от своих рук.
– Хочу, господин премьер-министр. Возможно, в данных обстоятельствах я не гожусь для такого задания.
– На самом деле в данных обстоятельствах вы именно тот человек, какой нужен.
Это произнес Амос. Габриэль повернулся и впервые внимательно посмотрел на него. Это был невысокий широкоплечий мужчина, похожий на квадрат, с монашеской челкой темных волос и густыми бровями. Он по-прежнему имел чин генерала военной разведки, но был в светло-сером костюме. Его искренность была неожиданной и освежающей. Лев был как дантист – вечно проверял и выискивал слабые места и разложение; Амос же был подобен крепкому молотку. Габриэлю придется следить за каждым своим шагом, чтобы молоток не обрушился ему на голову.
– Лишь будьте уверены, что ваш гнев не затмевает ваших суждений, – добавил Амос.
– До сих пор такого никогда не было, – сказал Габриэль, выдерживая взгляд черных глаз Амоса.
Амос улыбнулся ему невеселой улыбкой, как бы говоря: «Во время моей вахты никакой стрельбы на французских вокзалах ни при каких обстоятельствах». Премьер-министр нагнулся и оперся на локти.
– Вы считаете, что за этим стоят саудовцы?
– У нас есть свидетельства того, что саудовцы связаны с Братством Аллаха, – рассудительно заметил Габриэль, – но нам нужно добыть побольше данных, прежде чем начать искать конкретно.
– Например, Ахмеда бин-Шафика.
– Да, господин премьер-министр.
– А если это он?