– Зизи нравится высокий стиль французов, – сказал он. – Итальянцы будут противоречить чувству стиля Зизи.
Но Габриэль всегда считал более мощную лепку итальянских рамок наиболее соответствующей густым мазкам Винсента, так что именно итальянскую раму заказал Лавон в заколдованном царстве «Арнольда Уиггинса и сыновей» на Бэри-стрит.
Сара приезжала к ним ежедневно рано вечером, всегда разными дорогами и всегда под присмотром Лавона. Она быстро все воспринимала и, как предполагал Габриэль, была одарена фотографической памятью. Тем не менее он старался не обрушивать на нее водопад информации. Они обычно начинали в семь, делали перерыв в девять для ужина в столовой, затем продолжали заниматься почти до полуночи, когда Сару в ее квартиру в Челси отвозил Иосси, остановившийся в квартире через улицу.
Неделю они занимались самим аль-Бакари, прежде чем перейти к его компаньонам и ближайшему окружению. Особое внимание было уделено Вазиру бин Талалю, вечно присутствующему начальнику безопасности «ААБ». Бин Талаль был сам уже разведслужбой: в его подчинении находился аппарат агентов безопасности внутри «ААБ» и сеть платных информаторов, разбросанных по миру и доставлявших ему сообщения о потенциальных угрозах владениям «ААБ» или самому Зизи.
– Если Зизи что-то понравилось, именно бин Талаль прилагает должные усилия, чтобы это приобрести, – пояснял Лавон. – Никто не приближается к шефу, не пройдя через бин Талаля. Если кто-то оступается, то бин Талаль принимает меры.
Иосси в результате расследований обнаружил, что по крайней мере полдесятка бывших компаньонов аль-Бакари умерли при таинственных обстоятельствах, что по просьбе Габриэля было скрыто от Сары.
В последующие дни конспиративный дом в Суррее посетили люди, которых в Конторе называли «экспертами со званиями». Первой была женщина из университета, которая два вечера учила Сару принятым в Саудовской Аравии правилам поведения в обществе. Затем пришел психиатр, который еще два вечера поучал ее, как бороться со страхами и волнением, работая тайным агентом. Специалист по коммуникациям дал ей учебник по элементарным формам тайнописи. Тренер по искусству боя обучил ее приемам израильского рукопашного боя. Габриэль избрал Лавона, величайшего следопыта в истории Конторы, прочитать ей краткий курс по искусству слежки за людьми и электронного слежения.
– Ты попадешь во враждебный лагерь, – в заключение сказал он ей. – Считай, что они следят за каждым твоим шагом и слышат каждое твое слово. Если ты будешь это помнить, ничего плохого не случится.
Габриэль по большей части лишь наблюдал за ее подготовкой. Он здоровался с ней, когда она по вечерам возвращалась, иногда ужинал вместе со всей командой, затем в полночь провожал ее, когда она отправлялась с Иосси в Лондон. По мере того как шли дни, члены команды стали замечать, что он утратил спокойствие. Лавон, работавший с ним больше других, определил, что это от нетерпения.
– Он хочет ввести ее в игру, – сказал Лавон, – но знает, что она еще не готова.
Габриэль начал проводить больше времени у полотна, тщательно выправляя ущерб, нанесенный Маргарите. Напряженность работы лишь увеличивала его нервозность. Лавон посоветовал ему делать перерывы, и Габриэль нехотя согласился. Он обнаружил в прихожей пару сапог-веллингтонов и стал отправляться в одинокие прогулки по тропинкам, окружавшим поселок. Он нашел в подвальной кладовке удочку и шпульку и принес из садка огромную коричневую форель. В сарае под брезентом он обнаружил старый автомобиль, на котором, судя по его виду, лет двадцать никто не ездил. Три дня спустя остальные услышали чиханье мотора, донесшееся из сарая, а затем грохот взрыва, раскатившийся по окрестностям. Иаков выскочил из дома, боясь, что Габриэля разорвало на куски, а вместо этого обнаружил, что тот стоит над открытым капотом машины, вымазанный до локтей в машинном масле, и впервые со времени их приезда в Суррей улыбается.
– Работает! – крикнул он, перекрывая громовой грохот мотора. – Эта чертова штука все еще крутится.
В этот вечер он впервые присутствовал при подготовке Сары. Лавона и Иакова это не удивило, так как предметом беседы был не кто иной, как Ахмед бин-Шафик, человек, ставший личным bête noire[9] Габриэля. Он выбрал Дину с ее приятным голосом и налетом раннего вдовства поучать Сару. В первый вечер она рассказала о «Группе двести пять», тайном подразделении бин-Шафика в ГРД, и показала, как сочетание ваххабитской идеологии с саудовскими деньгами дало выход бандитизму на Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии. Второй вечер она посвятила рассказу о том, как бин-Шафик из верного служителя Саудовскому государству превратился в руководителя Братства Аллаха. Затем она подробно описала теракт в Ватикане, правда, не упомянув о том, что Габриэль находился на месте преступления. Габриэль понимал, что без многого в этой информации можно было обойтись, но он хотел, чтобы Сара не сомневалась в том, что Ахмед бин-Шафик заслужил ту участь, которая ожидала его.