— Понимаю, а так? — учёный протянул ему блокнот и карандаш.
Немой скорчил недовольную гримасу, но всё же написал.
— Никита? Вот и отлично, товарищ Никита, берите канистры и отправляйтесь за мной, остальным не рекомендую, там часть дороги заминирована, можно подорваться, если не знаешь ключа.
Никита молча взял канистры, после чего оба удалились в близлежащий лесок.
— Мутит что-то учёный муж, — заметил Винокур.
— Это давно понятно, — не стал спорить Коростин. — Мне только его конечная цель не ясна. Вроде бы, наш эксперимент с открытием ворот одобрен на высшем уровне, если бы там были против, то просто оставили бы меня без комплектующих.
— И, тем не менее, он делает странные вещи, словно нарочно толкая нас в пекло, — заметил я, но тут же сменил тему. — Давайте хоть поедим?
Предложение было признано своевременным, вот только огонь разводить никто не стал, решили обойтись сухомяткой. А чтобы лучше заходила, приняли по пятьдесят граммов коньяка, что смародёрили в одном магазине. Некоторые населённые пункты, что попались нам по пути, вообще не трогала рука мародёра, всё стояло так, словно город вчера покинут.
— Я вот чего хотел спросить, — я намазывал ножом колбасный фарш на галету, — тот мужик говорил о рабах, плантациях. Я так понимаю, у них экономика своя есть?
— Логично, писаные, хоть и не совсем люди, а жрать обязаны, — рассказал Коростин. — Жрут они всё, но основной источник питания — это мясо мастодонтов и крупа, которую они принесли из своего мира. Очень питательная, быстро зреет, урожайность с гектара заруливает в минуса любую другую культуру. На вкус — что-то, вроде сои или чечевицы, не понять, короче, вроде бы, её даже начали культивировать, благо, теперь почти вся страна под посевы годится, холода только от берега Ледовитого Океана начинаются. Это всё известно, а вот социальные отношения в их обществе были секретом. Даже женщин тамошних никто поначалу не видел. Потом выяснили, что есть женщины, есть рабы, которых на войну не берут, а если берут, то они перестают быть рабами. И пленных людей они в рабство обращали, тех, кому сложных работ делать не надо, зомбировали, остальные трудились под принуждением. Возможно, били кнутами, а может быть, и гипнозом, как тот же Пасечник. Теперь решили повторить завоевание, мобилизовали всех, включая рабов, наносят им татуировки и зачисляют в военное сословие. Не исключаю, что и женщины тоже идут. В последний бой, так сказать.
— А люди? — спросил я, отправив в рот последний кусочек бутерброда.
— С людьми по-разному, — он подал плечами. — Те, кто остался на диких землях, сильно на власть обижены. Могли и добровольно под них пойти, как только возможность появилась. А кто-то просто хотел рабский ошейник снять.
— Ну и дурень, — сказал Винокур, опрокидывая в рот коньяк. — Ничего им не светит. Да и силы у них не те. Вчерашнего раба можно научить железкой махать, а вот магии его уже не обучишь. Да и драконов новых никто не родит. А я ещё слышал, что на такой случай, когда крупные силы будут подходить к освобождённым территориям, будут химию применять. Отравляющие газы. Уже сделали запасы, просто баллонами с газом закидают.
— Так это же запрещено, — вдруг очнулась Марина, которая до того просто прижималась ко мне. — Есть какие-то законы…
— Окстись, девушка, — Винокур едва не захохотал. — Какие законы, три четверти мира в руинах лежат, некому про законы помнить.
— Но… там ведь люди, — упавшим голосом напомнила Марина.
— Угу, а ещё эти люди собираются убивать других людей. Уж лучше так.
— Мне вот ещё что интересно, — несмотря на мизерность порции, коньяк подействовал, меня потянуло на разговоры. — А богиня эта — она одна, или их несколько?
— Насколько известно, одна, — сказал Коростин.
— Просто, если скопления врат тяготели к наиболее людным местам, то чего их главная в России появилась? Почему не в Европе, ну, или Бангладеш?
— Ну, справедливости ради, появилась она не в России, а где-то в Иране. Оттуда шли первые волны пришельцев, по побережью Каспия. Надо полагать, принцип тот же, что и у моей установки, не каждое место подходит. Богиня, если правильно понимаю, явилась первой, с отрядом самых сильных магов, а следом начали открываться другие врата, которые действительно тяготели к густонаселённым местам.
— И что, сейчас других стран нет?
— Ну, кое-что есть, всё же и там войска были, и оружие ядерное. Но таких запасов, как у нас, не имелось. И, что более важно, не было свободных мест, куда можно перебросить население. Теперь там анклавы, кое-где поддерживается относительно цивилизованная жизнь, но остальное — процентов, этак, девяносто — сплошной мрак.