— Мне немножко, — тут же воспротивилась Марина, в итоге офицер капнул на донышке.
Мы сдвинули стопки, после чего выпили. Самогон оказался крепким, но заходил на удивление легко, чувствовались дубовые нотки, явно держали в бочке или просто настаивали на дубовых щепках. Ещё уловил привкус каких-то трав и изюма. Следом оценил мясо. Мясо как мясо, специй добавили много, а так и не отличил бы от говядины.
Сеанс чревоугодия длился недолго. Из-за стойки показался немолодой мужчина в пиджаке. Он подошёл к столу и оглядел собравшихся, потом протянул руку Коростину:
— Эдуард Фёдорович, рад видеть, — потом скользнул взглядом по собравшимся, оглядел меня, Немого и Марину, — новые лица, — тут наткнулся на Винокура, — Славик, привет, сто лет не видел.
Башкина он и вовсе не удостоил комментарием.
— Я так понимаю, дело у вас ко мне, — сказал он.
— Ещё какое, Валерий Палыч, — Коростин встал из-за стола. — Дмитрий, пойдём со мной.
И мы втроём проследовали в апартаменты местного начальника. Кабинет располагался в конце длинного коридора, и ту не было бетонных стен и стальных дверей. Дверь была из толстого дерева, внутри наклеены обои, потолок выкрашен в оранжевый цвет, а прямо над столом висит роскошная люстра.
— Присаживайтесь, — он кивнул на стулья, которые мы тут же пододвинули к столу, потом повернулся куда-то в сторону, — Людмила, приготовь кофе, мне и гостям.
Мы уселись напротив него. Мужик лет пятидесяти с гаком, ещё крепкий, ладони, как и кузнеца, даже, кажется, стальная пыль въелась, хотя вряд ли начальник станет нагружать себя работой. Отдельного внимания заслуживали характерные татуировки на пальцах, бывал в местах заключения, но никаких блатных повадок в его поведении я не заметил. Когда он улыбнулся, появилась возможность оценить зубы, они были почти полностью железными.
— Молодого человека зовут Дмитрий, — представил меня Коростин. — Он… такой же, как я.
— Я так и подумал, — кивнул хозяин. — Валерий Павлович Решетов, для своих просто Железяка. Слушаю вас. Хотя нет, прежде, чем перейдёте к основному вопросу, расскажите, что за порядки у вас там теперь. Какие-то очень странные слухи доходят.
— Это не слухи, — грустно сказал инженер. — Теперь там и правда военные рулят, пришлось высадить целый полк, там атака писаных была. Тебя, наверно, интересует, пойдут ли сюда?
— Ну.
— Думаю, что нет, им и туда не особо хотелось, вынужденная мера, приходится силы растягивать.
— А что за херня у вас с писаными? Мне сказали, что те с людьми были, воевали вместе? Так это?
— Так и было, вот, можешь у Дмитрия спросить, люди с огнестрелом, а писаные со своими каркалыгами. Народу положили уйму. Говорят: королева их жива.
Железяка шумно выпустил из себя воздух, снова вдохнул, потом сказал:
— Ты так не шути, Эдуард Фёдорович, только начали обустраиваться, а тут…
— Увы, проверить информацию не можем, но пленные показали.
— Допустим, впрочем, я о таком уже слышал. Что люди по своей воле с тварями этими дружили. Ладно, зарубку на память сделаем, если к нам сунутся, сумеем отбиться. А у вас что?
Коростин молча протянул ему листок бумаги. Тот взял, положил перед собой, достал из внутреннего кармана пиджака очки и водрузил на нос.
— У тебя губа не дура, — заявил он после прочтения.
— Так я цену нормальную дам, товаром хорошим, теперь, когда вояки у нас стоят, добыть проще.
— Не в цене дело, — он вдруг погрустнел. — Я бы с тебя много и не взял по старой памяти. Вот только артефакты из воздуха не появляются.
— Вот не заливай, — фыркнул Коростин. — У любой банды общак есть, а там всё самое ценное, не только золото и патроны. Артефакты тоже. И у тебя он есть, и то, что мне нужно…
— Давай не будем, — перебил его Решетов, после чего замолчал и погрузился в раздумья.
— Об оплате думаешь? — спросил Коростин после минутного ожидания.
— Раз уж пошла такая пьянка, — медленно проговорил Железяка, — то смотри: общак у нас есть, и добро, что тебе потребно, достанем. Проблема в другом.
— Говори, — инженер даже придвинулся, чтобы лучше слышать.
Тут пришлось замолчать, поскольку в комнату вошла молодая девушка упитанной комплекции, поставила на стол поднос с тремя чашками кофе и удалилась, покачивая бёдрами, обтянутыми тёмным платьем.
— Так вот, дело в следующем, — начал рассказывать хозяин, — общак наш находится в укромном месте, неважно где, важно то, что там сейчас нашей власти нет.
— Враги отжали? — с пониманием спросил Коростин.
— Не просто враги, с любым врагом договориться можно, а тут настоящие твари. Нет, не писаные, с теми разговор короткий. Есть среди людей такие… Короче, очень может быть, что скоро ни меня, ни этой крепости не будет. Точнее, крепость, может, и останется, а нас всех под нож пустят.