Ленуар остановился чтобы отдышаться:
– Что это было?
Зак повернулся к нему и вытер лицо рукавом:
– Ничего, – сказал мальчишка угрюмо.
Ленуар тяжело вздохнул, глядя на него. Это было не то проницательное, хитрое создание, которое он привык видеть. «Иногда я забываю, что ты всего лишь ребенок, Зак».
– Разумеется, здесь что-то такое есть, – мягко произнес он вслух. – Ты сказал, он твой дядя?
Зак кивнул:
– Не родной. Он женился на маминой сестре. А когда они заболели – мама и тетушка – я жил с ним некоторое время. Это не было... он...
Зак замолчал, содрогаясь.
– Он тебя бил.
Ленуар понял, что он прав, по тому, как опустились плечи мальчика и затряслись пальцы. Он видел всё это, будто смотрел в зеркало.
Зак не ответил, но этого и не требовалось.
– Когда они умерли, он выгнал меня. И это было неплохо, правда, но... Я попал в беду, и к нему в дом пришли ищейки. И нашли что-то, чего у него быть не должно. После этого он какое-то время отсидел в тюрьме.
– Понятно, – сказал Ленуар, и ему действительно всё было ясно. – А ты знал, что он будет сегодня здесь?
Зак безутешно пожал плечами:
– Возможно. Он бывает здесь временами. Но я надеялся, что его не будет.
– Но ты знал, что это возможно. И всё равно пришёл сюда.
Зак снова пожал плечами:
– Тебе ведь надо было сюда прийти.
Он всё ещё избегал взгляда Ленуара, будто ему было стыдно.
Всего девять лет, а мальчик уже боится показывать слабость. Ленуар почувствовал укол жалости:
– Он пытался тебя найти?
– Не-а. Он сказал держаться от него подальше. Мол, если ещё раз увидит меня, я пожалею. – Зак нахмурился. – Будто мне хочется находиться рядом с такими, как он!
Ленуар прикрыл рукой глаза. Неожиданно он почувствовал, как устал за день:
– Уже поздно, Зак. Иди домой.
– А как насчёт амбала, которого ты хотел нанять?
– Забудь об этом. Увидимся завтра вечером и подумаем, что мы можем сделать с проблемой Зеры.
– Хорошо, – сказал Зак. – Увидимся позже.
Ленуар смотрел, как мальчишка бредёт, словно побитая собака, его тяготило чувство вины. Зак намеренно подверг себя опасности, даже не спрашивая, зачем. Скорей всего он считал, что Ленуар распутывает очередное преступление. А сделал ли он то же, если бы знал правду? Ленуар признавал, что тронут доверием этого мальчишки.
Завтра он должен будет загладить свою вину перед Заком.
* * *
– Вот, инспектор, – произнёс секретарь, положив на стол перед Ленуаром пачку бумаги.
– Ну наконец-то, – холодно ответил Ленуар. Секретарю понадобилось всё утро и добрая часть дня, чтобы всё найти.
– Простите, инспектор, – сказал юноша, покраснев, – но без имени... Мне пришлось пойти в городскую канцелярию, чтобы просмотреть все записи о заключениях брака, поэтому...
– На этом всё, – прервал юношу Ленуар. Секретарь сглотнул, кивнул и исчез.
Ленуар подтянул пыльную кипу бумаг к себе. Стопка была значительной, почти полдюйма толщиной, перевязанная бечевкой. Дядя Зака не был, очевидно, незнакомцем для Департамента полиции Кенниана. Ленуар ослабил бечевку и просмотрел надпись наверху первой страницы.
– Тэд Эккл, – пробормотал он вслух. Возраст тридцать два года, шесть футов два дюйма, приблизительно двести десять фунтов. Шрам на левой щеке. Определенно тот, кто нам нужен, подумал Ленуар. Секретарь хорошо сделал свою работу.
«Кража второй степени»- гласило обвинение на верхней странице. В помещении, принадлежащем Экклу, найдено имущество на сумму примерно двести крон, в том числе сорок фунтов изделий из серебра, два оловянных дверных молотка, различные ювелирные изделия, позолоченное зеркало.
Приговор: заключение в Форт Холд не меньше, чем на два года. Сравнительно мягкий приговор. Слишком мягкий, с точки зрения Ленуара. Эпизод был датирован тремя годами ранее.
Это означало, что Зак жил на улице, начиная с шести лет. Ленуар более или менее знал об этом, но его губы все же мрачно изогнулись.
Он пролистал бумаги в нескольких случайных местах. Кража первой степени. Оскорбление действием. Попытка оскорбления действием. Каждый приговор нес тюремный срок. Казалось, что Тэд Эккл, провел столько же времени в тюрьме, сколько и на свободе... Ленуар вытащил нижнюю страницу. «Оскорбление действием»- гласило обвинение.
Экклу тогда было восемь лет. Он всю свою жизнь совершал преступления, он неисправим. Ему повезло избежать петли палача. Возможно, у него был покровитель, кто-то, кто заплатил судье, чтобы тот вынес более мягкий приговор.