- Разумеется, - ответил Алёша. - С творчеством Пушкина я тоже знаком.
- С прибытием сюда Юргиса Линдо́вски, таково его полное имя, здешние порядки изменились. Линдовски связан с подпольем, у него есть друзья за границей. У него связи в Петербурге, его знают политзаключённые. Этот Юргис установил на нашем участке настоящий террор. Подмял под себя всех мелких фурманов, запугал крестьян.
- Или заинтересовал, - сказал Алёша. - Я видел, что местные крестьяне живут неплохо.
- Естественно. Вернёмся к установленным Юргисом порядкам. Скобелеву, как и многим другим местным перевозчикам контрабанды не нравилось подчинятся новому хозяину. Чтобы добиться поставленной цели, мы решили это использовать. Мы знали о Скобелеве немного, но этого хватило.
Скобелев - собачник, и это можно было использовать. Я выписал из столицы отличного пса. - Все трое посмотрели на Черкеса, который примостился у подножья кожаной софы, стоявшей в дальнем углу кабинета. - Когда я в своём новом обличии появился на местном горизонте, и Скобелев увидел этот великолепный экземпляр, он тут же загорелся. Узнав, что хозяином собаки является полуглухой недотёпа, Скобелев попытался у меня его купить. Я отказал, изобразил упрямого дуралея. Сказал, что Черкес достался мне по завещанию от покойного хозяина, и что слушает и признаёт он только меня. Скобелев не мог смириться с тем, что такая собака живёт в антисанитарных условиях - он решил, что я просто-напросто угроблю животину - и предложил мне свою поддержку. Так я влился в ряды контрабандистов.
- А как же другие члены группы, - поинтересовался Алёша, - они не возражали против вашего присутствия?
- Меня же считали юродивым, заставляли делать самую трудную работу. То и дело смеялись надо мной. Особенно меня не любил Сёма Авиатор. Он ведь был эдаким эммисаром при Скобелеве, докладывал Юргису обо всём, что творилось в его маленькой шайке. В каждой группе был свой такой Сёма.
- Да уж, отвратительная личность, вот сам Скобелев вроде бы и неплохой человек, только вот запутался...
- Скобелев погиб при задержании, - сообщил Боголепов. - Когда люди Славинского атаковали Лиски, люди Юргиса открыли стрельбу. Скобелев оказал сопротивление и схлопотал пулю.
- Жаль его.
- Мне тоже, но тут уж ничего не поделаешь. Он сам выбрал кривую дорожку и вот итог. В ходе облавы были убиты ещё двое телохранителей Юргиса. Его самого, к счастью, удалось взять живым.
- С нашей стороны потери есть? - Алёша напрягся. - Всё-таки у этих бандитов был пулемёт.
Потанин и Богомолов переглянулись. Данила Георгиевич сказал:
- С нашей стороны трое раненых, правда, один из них тяжёлый - обходчик Сусликов. Хотя походный доктор обещал, что бедолага выкарабкается.
- Пулемёт им не помог, - пояснил Боголепов. - Хотите знать почему?
- Разумеется, - кивнул Алёша.
- Как вы сами понимаете, внедрившись в группу Скобелева, я мог бы остановить проход через границу не одну партию товара, но наша цель была в другом. Нам нужно было не это.
- Юргис.
- Разумеется. В той партии, которую, который перевозил через границу Скобелев, помимо прусских тряпок, сигарет и прочего был ещё и динамит. Именно поэтому Юргис заявился в Лиски сам.
- Скобелев не знал, что везёт?
- Говорю же, Юргис всех заставлял беспрекословно выполнять свои приказы. Скобелев лишь пешка в большой игре. Так вот, когда староста Митрич сообщил, что Юргис прибудет в Лиски лично, я решил, что время пришло. Я мог бы сам покинуть деревню, но меня могли бы хватиться, тот же Сёма Авиатор мог бы что-то заподозрить и Юргис бы скрылся от нас в очередной раз. Ваше же исчезновение, оставаясь на месте, я мог бы какое-то время скрывать. Когда я отправил вас на заставу Славинского, я вернулся к Авдотье и услышал, как ваш возница голосит, чуть ли не на всю деревню, увидев, что остался в сарае один.
- И вы стукнули его по голове.
Боголепов посмотрел на Потанина, оба засмеялись.
- За эти неудобства ваш спутник получил некоторую компенсацию, - сказал полковник.
- Остальное, я думаю, вам объяснять не нужно, - сказал Боголепов.
Алёша кивнул:
- Я видел, как действовал штабс-капитан Славинский и его офицеры.
Вмешался Потанин:
- Я привёл в полнейшую боевую готовность вверенные мне пограничные заставы. Разослал секретные пакеты и снабдил секретными шифрами.
- Паролем к началу войсковой операции стал Золотистый шмель, от одного упоминания о котором все пограничники мгновенно приходили в движение, точно их ужалили, - улыбнулся Алёша.