Боголепов продолжал:
- Когда вы стали моим посланником, я запер сарай и убедил Авдотью, что вы с вашим Фролкой крепко спите, так как сильно напились. Сердобольная женщина согласилась до поры до времени вас не трогать. Опасность представлял Митрич, но Юргис так загрузил его, что бедному старосте было не до вас. Юргис захотел сам осмотреть целостность товара, короче, нам повезло. Видя, что о пленниках забыли, мне удалось пробраться во двор старосты и вынуть затвор у пулемёта. Если бы не это, потерь с нашей стороны могло бы быть гораздо больше.
- О, господи. Какой же вы молодец, жаль Славинский не разрешил мне участвовать в облаве, - Алёша сжал кулаки.
- Вы и без этого совершили настоящий подвиг, молодой человек, - продолжал Боголепов. - Вы чётко выполнили мои инструкции, поэтому всё обошлось с минимальными потерями.
- Да, прекратите, - Алёша чувствовал, как щёки его краснеют.
- Да, вы настоящий герой. Я уже жалею, что был с вами резок при нашей первой встрече, - вмешался Потанин. - А если учесть ещё и то, что вы знаете французских классиков...
- Да полно вам. Это Софья, ваша дочь, порекомендовала мне почитать эту книжку. Вот я и не расставался с ней всю дорогу. Читал, читал, многое даже выучил наизусть. Всё лишь для того, чтобы произвести впечатление на вас.
Полковник нахмурился, набрал воздуха в грудь, но увидев усмешку Боголепова, поджал губы, выдохнул и сказал:
- Ваша искренность делает вам честь, молодой человек. Вы не ищите лёгких путей, и... это мне в вас нравится. - Зазвонил телефон, полковник снял трубку, когда выслушал собеседника, встал. - Ладно, Алексей Максимович, у меня на сегодня ещё много важных дел. Забирайте же свой чемодан и... одним словом, не смею вас задерживать. А нам с тобой, Иван Сергеевич, лясы точить некогда. Линдовски пока молчит, но кое-кто из его людей готов пойти на сделку со следствием. Ох и полетят сейчас головы.
Алёша открыл было рот, но слова так и застряли в горле. Он встал, щёлкнул каблуками, кивнул. Похоже, он опять всё испортил. Но тут Потанин подошёл, обнял Алёшу по-братски и сказал на прощание:
- Обязательно передайте привет Сонечке. Дел у меня действительно много, но даю слово, что обязательно найду время и вырвусь в Питер, как только вы соберётесь сыграть свадьбу. Кстати, может, мы и Ивана Сергеевича на свадьбу пригласим? Ты как, Ваня, окажешь мне и моей дочери честь, да и этому юноше тоже? Он же тебе теперь как родной, почти что крестник.
Боголепов учтиво поклонился Алёше.
- Если пригласите - непременно буду.
- Вот и договорились, - продолжил Потанин. - Ступайте же, голубчик, и не отказывайтесь от чтения хороших стихов. Вреда это не принесёт, а вот удовольствие доставит.
- Не откажусь, честное благородное - не откажусь! - с запалом выкрикнул Алёша.
Данила Георгиевич перекрестил Алёшу, вернулся за стол и стал ворошить какие-то бумаги. Из кабинета полковника Алексей выходил самым счастливым человеком на свете.
[1] Здесь и далее, отрывок из стихотворения «Люби Меня, Мой сын» (П.М. Варлен).