Алёша нахмурил брови, закусил губу. Ну и дела.
- А с Потаниным-то у него что?
- Потанин начальник отряда, вся граница на нём. Мужик хоть и злой, но правильный, неподкупный. Он этому Юргису самый что ни на есть злейший враг. Именно он на Юргиса настоящую охоту ведёт.
- И как, получается?
Фролка вздохнул и пожал плечами.
- Да не очень, пока. Потанина же сюда из самого Питера прислали. Устроил наш полковник несколько облав. Один раз даже три возка захватили, с тряпьём да побрякушками. Только Юргис в деревню пришёл, мужичьё науськал. Те колья да топоры похватали и вместе с бандой на заставу нагрянули. Убили часового, а прочих на испуг взяли. Весь товар задержанный растащили.
- Врёшь! Да не может быть того, чтобы мужики целую заставу захватили, - усомнился Алёша.
- А вот и может. Говорю же, бандюги эти с ними были. А у Юргиса и ружья, и пистоли... даже пушки имеются.
- Да ладно врать-то, какие такие пушки?
Фролка надул губы.
- А вот и не вру. У меня знакомец один сказывал, что видал своими глазами, как местные мужики на телеге пушку везли.
- А сколько ж твой приятель перед этим на грудь принял? - усмехнулся Алёша.
Фролка вспылил:
- А неважно сколько. Я сам как-то двух надзирателей в Ли́ски возил на вот этой же самой коляске. Лиски - это деревня такая. Надзиратели эти, сразу видно, - шкуры продажные. Так староста тамошний всю дорогу их ублажал, потчевал, за что не знаю, но уехали оба чинуши довольные, под хмельком. Сами нажрались, а мне даже пригубить не предложили, сволочи. Так пока они у старосты тамошнего в хате сидели, я в сарай случайно заглянул, а там под сеном ствол торчит.
- От пушки?
Фролка покачал головой.
- Не от пушки. Пулемёт это был, самый настоящий, а рядом, тоже в сене, ленты с патронами. А где пулемёт, там и пушки могут быть.
- Так ты о случае этом доложил ли кому?
- Что же я из ума выжил? У меня ж семья, детишки. Это уж тебе я по-дружески сказал.
- Не по-дружески, а за три целковых.
- Да что они мне твои три целковых, когда завтра, глядишь, пристрелят нас с тобой эти супостаты, тут уж ни я, ни ты никому ничего больше не скажем.
В этот момент повозку качнуло, возница повернулся и прокричал.
- Приедем скоро. Вон за холмом огоньки маячат.
Алёша привстал и вытянул шею. Солнце уже опустилось и окрасило горизонт в красное. Вдалеке, за густыми посадками, показались первые крестьянские домики.
- А что за место? Как называется? - громко спросил Алексей возницу.
- Ась! Громче говори! Не слышу! - рыжебородый привычным жестом приложил руку к уху.
- Да не ори ты ему, ваш бродь, - вмешался Фролка. - Я и сам знаю, что это за деревня. Лиски это, те самые и есть Лиски. Ну и попали...
[1] Фурман - здесь извозчик или хозяин при фуре.
[2] Авиатор на воровском жаргоне - контрабандист.
Глава третья, в которой Алёша удивляется молчанию деревенских собак, а Фролка принимает «на грудь», и это придаёт ему храбрости
В деревню въехали затемно, по пути попалась часовенка с крыльцом и посеребрённым куполом. Вот тебе и раз, это в деревне-то. Крестьянские дворы в большинстве своём были обнесены высокими заборами из тесаного горбыля, наличники на воротах с узорами. Дома, почти все огромные, на несколько клетей, в окошках стекло. Хоть и окраина, но богатая деревня, ничего не скажешь.
Алёша не только от Фролки слышал, что местные крестьяне кроме пахоты ещё и контрабандой промышляют, оттого и живут они гораздо богаче, чем прочие. Чему ж тут удивляться? До границы вёрст сорок, а там Прусская земля, вот мужичьё и пользуется этим. Контрабанда - дело прибыльное. С одной стороны хорошо, что местный народ не бедствует, но с другой... Течёт копейка с провозу не в казну, а в карманы местных ворюг и торгашей. И копейка немалая.
Всё это Алёше рассказывала Софья. Рассказывала, что не справляются местные власти с контрабандистами. Потому и прислали сюда Данилу Георгиевича из самого Петербурга, по разнарядке. Как лучшего прислали, чтобы порядок навёл. Возмущалась Софья, переживала за отца. Вроде бы и повышение, но кому от него прок? Чести много, а прибыли? Борется теперь Софьин предок с бандюгами с утра до ночи, а толку-то с того. За постоянные неудачи одни взыскания и нагоняи от отцов-командиров. Был лучший, а теперь... потому, видимо, и злой такой. Если Фролка не врёт, получается, что не оправдал Потанин доверие отцов-командиров. Не по зубам ему этот Юрген оказался. Может поэтому он и на Алёшу так взъелся.