— Кроме моего настроения, — рыкнул Хэн.
— Но не наших аппетитов.
Хэн опустил кулак и выхватил меню из рук проходившего мимо официанта. Изучив его, он ткнул пальцем в блюдо дня и всучил меню в длиннопалые ладони метрдотеля.
— Две порции вот этого — с собой.
Клаатуинец поднял взгляд на Хэна и тут же поспешил прочь, довольно быстро вернувшись с заказом.
Хэн и Дрома забрали свои сухие пайки и разместились с ними на изорванных стульях наблюдательной палубы. Ели они молча, а «Королева» тем временем маневрировала прочь из космического пространства Орд Мантелл, набирая ход для прыжка в гиперпространство. Звездный свет переливался по сильно поврежденному ободу «Колеса фортуны». Хэн заставлял себя не думать о судьбе Роа и Фасго — по крайней мере до того момента, как они прибудут в Билбринжи.
Насытившись, он откинулся на спинку стула и сомкнул пальцы на затылке.
— А откуда произошли рины? — полюбопытствовал он, пока Дрома дочиста вылизывал свои пальцы. — Изначально, я хочу сказать.
Дрома разгладил кончики своих белых усов.
— С планеты в Центральных мирах, но даже сами рины не знают, с какой.
— Вас вынудили оставить ее?
— Существуют две версии. Согласно первой, мы ведем свой род от племени из десяти тысяч музыкантов, которых пожаловали соседнему миру, потому как с искусством там был напряг. По другой наши предки были воинами, вставшими на защиту от угрозы из Внутренних территорий. Наш язык содержит множество военных терминов, таких как; наше обозначение не-ринов, которое имеет лингвистические связи со словом «гражданский».
— А каким ветром вас тогда занесло в Корпоративный сектор?
— Стечением обстоятельств. Покинув Центр, мы выучились сельскому хозяйству, обработке металлов и прочим ремеслам, но нас везде преследовали подозрения. С поддельными документами для обеспечения безопасного проезда нам было позволено осесть в удаленных мирах Корпоративного сектора. Безусловно, свое слово сказали и наши способности к исцелению, перенятые у множества различных по численности групп, — они помогли спасти жизнь одному очень важному местному чиновнику. Тем не менее наш кочевой образ жизни, наше пристрастие к скрытности, отсутствие письменности — все это исключительно ради самосохранения — заставило многих поверить в то, что мы — воры и черные маги. Считалось, что мы занимаемся каннибализмом, а в некоторых секторах закон даже разрешал охотиться на нас, клеймить и убивать. Нас стали обвинять в преступлениях других. Наш родной язык был признан вне закона, а многих из нас, в том числе и наших детей, продали в рабство.
В трезвой памяти Хэн припомнил ринов на «Колесе» — тех, что встретили их у трапа «Счастливого кинжала», и ту пару, что обращалась за помощью к нему лично в кантине «Ставки сделаны», напрашиваясь в пассажиры для путешествия к Центру.
— Как же вас забросило на «Колесо фортуны»? — спросил он.
— Я был в караване наших кораблей, которые направлялись из Корпоративного сектора к звездному скоплению Малый Плуриод, когда юужань-вонги вторглись в систему Оттега и уничтожили Итор.
— Ты профессиональный пилот?
— И очень неплохой, — сказал Дрома, — А также хороший разведчик и, вообще, в космосе я — как рыба в воде.
— Так что же произошло после Итора?
— Наши корабли были разбросаны, как и наши семьи. С той поры я и разыскиваю своих родственников, включая сестру и нескольких кузенов.
— Сурово, — прокомментировал Хэн.
Дрома кивнул.
— Ну а ты, Роки? Ты управляешься с кораблем так же уверенно, как пилот истребителя — или как преуспевающий контрабандист. Что привело тебя сюда?
Хэн взял паузу, чтобы собраться с мыслями.
— Я больше механик, чем пилот. Немного отошел от обычной жизни, чтобы кое-что разузнать.
— То есть ты тоже пытаешься вернуться к семье? — изрек Дрома.
Хэн поднял на него взгляд.
— Возможно.
Из ресторана донесся мотив «Мечты с запахом дыма», песни, которая прекрасно подходила для мягкого контральто Брии Тарен и которую она частенько напевала.
— Песня напомнила тебе о чем-то, — заметил Дрома, осторожно наблюдая за Хэном.
Хэн улыбнулся, не размыкая губ.
— О старых добрых временах.
— Насколько старых?
— Достаточно старых, чтобы быть добрыми, — пояснил Хэн.
Глава 20
Стоя спиной к комнате, Люк Скайвокер устремил взор в панорамное транспаристиловое окно, в то время как Кип Дюррон, Вурт Скиддер, Силгхал и прочие джедаи, которых он позвал на Корускант, по цепочке входили внутрь. Помещение занимало верхний этаж здания, принадлежавшего министерству юстиции: будучи далеко не самой высокой башней в округе, оно все равно дарило своим посетителям грандиозные панорамные виды окружающего городского пейзажа. Противостоя слепящему солнечному свету, все окна были затенены, что не мешало комнате купаться в тех же алых и оранжевых красках, которые расчертили небо.
Нескончаемый поток воздушного транспорта Корусканта, по всей видимости, полностью захватил внимание Люка. К тому времени как он отвернулся от окна, все двадцать вошедших рыцарей — джедаев уже расселись за круглым столом, либо просто встали в стороне, с опущенными капюшонами, в ожидании того момента, когда Люк наконец объяснит, зачем он заставил их пролететь чуть ли не полгалактики, чтобы явиться сюда.
— Новая Республика держит под охраной двух вражеских перебежчиков, — заговорил он без преамбул. — Одна из них — жрица, вторая — что-то вроде талисмана или просто попутчица. Предоставленная ими разведывательная информация стала одной из тех причин, по которой недавно удалось одержать победу в битве за Орд Мантелл, а сейчас, как итог, перебежчиков переправляют на Корускант для дальнейших собеседований.
— О, это уже что-то, — воскликнул Кип Дюррон, заглушая своим голосом прочие возгласы удивления и восхищения. — Я знал, что среди юужань-вонгов должны быть недовольные политикой их командования. — Он одарил Люка улыбкой, преисполненной рвения. — Когда нам позволят поучаствовать в допросе?
— Но это может быть уловкой, разве нет? — вставила слово Силгхал, прежде чем Люк успел ответить. — Даже несмотря на предполагаемую ценность всей предоставленной информации.
Ее перепончатые ладони были скрыты в противоположных рукавах джедайского плаща, а ее глаза навыкате одновременно разглядывали и Люка, и Кипа.
Люк кивнул, подходя ближе к столу.
— Новая Республика ведет себя осторожно. Если перебежчики продолжат делиться с нами достоверными сведениями, им будет выделен больший кредит доверия.
— Они согласились предоставить нам больше сведений? — переспросил Вурт Скиддер. Он был единственным из собравшихся, кто не носил плаща джедаев, хотя, судя по его взъерошенной светлой шевелюре, он, по-видимому, весь путь от Явина IV проделал в накинутом капюшоне.
— При одном условии.
Многие джедаи обменялись недоуменными взглядами, но ни один из них не проронил ни слова. Люк взгромоздился на краешек стола, одну ногу свесив, а вторую не отрывая от пола.
— Они хотят встретиться с нами.
Седобородый Стрин издал короткий смешок.
— Именно этого я и ожидал, — он внимательно разглядывал Люка. — И они, случаем, не заикнулись, зачем им это?
Люк поднялся на ноги и сделал несколько шагов в направлении бывшего беспинского газодобытчика.
— Они утверждают, что владеют информацией о болезни, которую завезли в нашу Галактику юужань-вонги задолго до того, как первый из «летающих миров» приземлился на Хелске IV.
Потрясение от услышанного погрузило всю комнату в тишину.
— Я не собираюсь дурачить никого из вас, — произнес Люк через мгновение. — Всем сердцем я желаю, чтобы речь шла именно о той болезни, которая поразила Мару, но прямых доказательств этому пока нет.
— Но если речь о ней, — заговорила Силгхал, все еще несколько шокированная откровением, — можем ли мы предполагать, что юужань-вонги в курсе и болезни самой Мары?
Люк сжал губы в тонкую линию и мотнул головой.
— Не думаю, что подобное заключение можно представлять как само собой разумеющееся.