— Отлично выглядишь, Лори.
— Спасибо. Я тебя знаю? — поинтересовалась девушка.
— Наверняка. Я — Джулия Мичиган.
Девушка улыбнулась:
— Тогда я — Вупи Голдберг.
— Я сама была на неё похожа как две капли воды, — вздохнула Джулия.
— А я уже ходить пробовала, — раздался сзади чей-то голос.
— Ну и как? — нашлась Джулия.
— Нормально. — Потом, после небольшой паузы, голос повторил: Нормально, если не считать того, что я — это не я.
— Узнаю стройные философские мысли Сары Кантарник. Ведь это ты? — спросила девушка, назвавшаяся Лори Кертис.
— Я же сказала, что нет. А вот насчет мыслей ты права, они действительно принадлежат мне.
— Да, это — Сара, — определилась Джулия, — потому что я ничего не поняла. Но раз уж ты ходишь, может, заодно и скажешь, что, черт возьми, происходит?
— Тсс! — Лори приставила палец к губам. — В раю не поминают черта.
— Ага! Я не одинока в своих мыслях. Значит, нас все-таки убили?
— Вряд ли. Душа невесома, а мы обладаем плотью.
— Да ещё какой! — сказала Лори, с неподдающимся объяснению чувством оглядывая свое тело.
— Мне кажется, — продолжила Сара, — произошла реинкарнация, наши души вселились в чужие тела.
— Так убили нас или нет?! — Джулия потеряла терпение.
— А тебе будет от этого легче?
— Сара, я убью тебя, как только встану.
— Это сделать не так уж трудно, я имею в виду — встать.
Джулия набрала в легкие побольше воздуха, подтянула колени к подбородку и, получая инерцию от сильного рывка ногами вперед, оторвала свое тело от земли и очутилась на ногах. Но голова закружилась, и она чуть было не свалилась обратно. Оглядевшись вокруг, капитан «Нью-Эй» увидела необычную картину: красивый луг, ослепительное солнце, десять полуобнаженных девушек на бархатистой траве. Не хватало разве что стрекота кинокамер, нахального взгляда режиссера и массовки. «Почему массовки?» подумала Джулия, но тут же забыла о ней, почувствовав странное ощущение, будто стоит на табурете или на какой-то подставке, отчего трава кажется слишком удаленной для её обычного восприятия. Да ещё баланс был нарушен: она руками искала опору.
Рядом с ней улыбалась молодая, лет восемнадцати девушка.
— Это быстро пройдет, — сказала она. — Сделай несколько шагов, походи немного и будешь чувствовать себя, как я.
— Наверное, ты чувствуешь себя паршиво. Кстати, это ты теперь Сара Кантарник?
Девушка кивнула.
— Мамочка! — донесся до них голос, и Джулия, обернувшись, увидела свою соседку стоящей. — Сколько же во мне роста?
— Роста мы все одинакового — может, шесть футов или чуточку меньше, сообщила Сара.
— Похоже, что мы близнецы.
— Если так, то нашей мамочке было несладко. Как она, бедная, носила в утробе десять детей…
— Почему десять? — Джулия посчитала всех и себя. — Нас же одиннадцать.
— Ты не в счет. Очевидно, ты старшая сестра.
— Так, шутки в сторону. Нас было семь человек, а сейчас одиннадцать. Четыре лишних.
— Очевидно, это вон та четверка, — Сара указала рукой на группу девушек, сидящих на коленях в стороне.
Было заметно, что они краем глаза наблюдают за происходящими событиями, хотя все их внимание было уделено небольшому серебристому идолу.
— Ба! Старый знакомый! — Джулия приблизилась к семипалому Богу и внимательно рассмотрела его. — Сомнений быть не может, это та самая скульптура, которую мы видели в пещере, а затем — в палатке у профессора Харлана.
— И видели его, заметь, последним, — добавила Лори.
— Волосы ни у кого не шевелятся? — спросила Джулия, передергивая плечами.
— У меня. — К Джулии подошла ещё одна девушка и повторила: — У меня. Я — Фей Грант.
— Еще у кого?
— У Паолы Бенсон — я здесь.
— Я — Дороти Джордан. Подняться пока не могу.
— А где Бесси Нильсен?
— Она осталась на посту, у палатки, — ответила Сара.
Джулия попыталась что-то сообразить, но в итоге махнула рукой.
— А вы, девушки, кто такие — если не секрет, конечно? — спросила она и встала перед четверкой, облокотясь рукой о голову Альмы.
Жрицы даже не пошевелились.
— Понятно, — констатировала Джулия. Хотя ровным счетом ничего не понимала.
— Мне тоже все понятно, — сказала Лори Кертис, осторожно подходя к Джулии. — Мы вселились в баскетбольную команду. Интересно, у них высшая лига?
— Перестань, Лори.
— А что, мысль неплохая, — поддержала её Фей. — Я давно мечтала сыграть на Кубке США. Представляете — центровая Фей Грант!
— А вот и тренер, — Лори кивнула головой в сторону реки. — Похоже, наш клуб не очень-то богат, у нашего наставника нет даже спортивного костюма.
2
Тепосо ещё издали заметил оживление в стане жриц и облегченно вздохнул. А Олла от удивления приоткрыла рот, глядя на вольность — да нет, это была дерзость старшей жрицы, которая держала свою руку на голове Бога. Тепосо этого не оценил, он был искренне рад за девушек, которые в короткий срок восстановились после удара молнии и, как видно, пришли в норму. Поэтому такая мелочь прошла мимо его внимания.
— Эй! — крикнула ему Лори и, махнув рукой, пошла навстречу. — Нам сказали, что ты тренер. Играющий? — Она невинно осмотрела его крепкую фигуру.
— Лори! Прекрати этот цирк! — Джулия тоже подошла и отстранила плечом подругу. Дружелюбно улыбнувшись индейцу, она отрекомендовалась: — Меня зовут Джулия Мичиган, я — офицер ВМС. А как ваше имя?
Тепосо недовольно сощурился и сказал:
— Ничего не пойму… Что это у тебя во рту — орехи?
— Послушай, Джулия, — заголосила Лори, — мы так не выиграем ни одного матча! Он же ни черта не смыслит в английском!
— Лори, перестань паясничать. Если кто и не понимает, так это ты. Отойди, пожалуйста.
— Пожалуйста, — Лори одарила Тепосо улыбкой и, качнув бедрами, отошла.
Тепосо внимательно вгляделся в глаза старшей жрице, быстро подошел к невысоким кустам и вернулся, держа на открытой ладони десяток ярко-красных ягод.
— Вы случайно вот это не пробовали? — в его голосе чувствовалась озабоченность.
— Спасибо, — Джулия решила не отказываться от угощения и взяла несколько ягод. Она сделала первую ошибку, не признав в них разновидность «волчьих ягод».
Но отправить в рот не успела. Тепосо ударил её по руке, и красные шарики скрылись в траве.
— Они наелись моурадо! — закричал он вновь онемевшей Олле. — А я думаю, что это они — «уа» да «уа»!
— Капитан, дай я с ним поговорю, — снова подала голос Лори. — Парень явно нервничает.
— Я сама поговорю.
— Давай, пробуй, только начни с хинди. По-моему, это его родной язык.
— Только не хинди, — Сара Кантарник, владеющая этим языком, протестующим движением вскинула руку.
— Do you speak English? — начала Джулия.
Тепосо не реагировал, глядя на объевшихся волчьими ягодами жриц.
— Sprechen Sie deutsch?.. Parles vous Franse? — спросила она в нос, демонстрируя отличное произношение. — Тоже нет?.. По-итальянски?.. А может, вы уроженец Испании?
Тепосо вмиг сделался белее бумаги. Он дико взглянул на жрицу, чувствуя на спине холод горячих лучей солнца.
— Ну, слава Богу, — Джулия вздохнула, продолжая говорить по-испански. — Он испанец.
«Я — испанец?!» — оглушительно рявкнул внутри Тепосо незнакомый голос.
— Послушайте, сеньор… Не знаю вашего имени. Вот я — Джулия Мичиган, — начала все сначала Джулия. — А вас как зовут?
Тепосо тяжело сглотнул, но нашел в себе силы, чтобы не убежать. Он даже робко спросил — по-испански:
— Откуда ты знаешь испанский язык?
— О, я знаю несколько языков. Это часть моей работы.
— А она, — снова встряла Лори, — капитан ВМС.
Джулия показала ей за спиной кулак.
— Так как же все-таки вас зовут?
— Тепосо, — мертвым голосом сообщил индеец и посмотрел на оставшиеся на ладони ягоды, которые чудесным образом повлияли на жриц, дав способность говорить на незнакомом им языке. Хотя бедняги после непродолжительного возбуждения, вызванного ядом этого растения, давно должны были бы лежать и корчиться от нестерпимых болей в желудке.