Припятские женщины несли в санчасть пострадавшим огурцов, молока — продукты, способствующие выведению ядов из организма... “Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины?.. Как кринки несли нам усталые женщины, прижав, как детей, их к усталой груди...”, — писал Константин Симонов в 1941 году. Вспомнишь эти строки — и жутко становится. Но... все по порядку.
Немало мужества потребовалось от Чернобыльских медиков. Ближе всех к ним оказался персонал медсанчасти (МСЧ) №126. Эти несколько человек принимали пострадавших на станции, оказывали первую помощь и отправляли в Припять. Работы было так много, что, как говорится, вздохнуть некогда.
Информацию об аварии медики получили через 15 минут. Первая медицинская помощь оказывалась в здравпункте станции в АБК-1. Через 30 минут в работу включились бригады скорой медицинской помощи. Пострадавшие быстро выводились из зоны облучения и разрушений, осуществлялась их первичная санитарная обработка, оказывалась неотложная помощь: срывали одежду, давали другую, но мыть почти никого не успевали и отправляли в г. Припять.
“Диспетчерская “Скорой помощи” располагалась по соседству с приемным покоем в здании припятской больницы. Одновременно здесь можно было принять на санитарную обработку до 10 тяжелых больных, но не десятки, как это пришлось на ночь и утро 26 апреля. Кроме того, в приемном покое оказался ограниченный запас чистого белья, действовала всего одна душевая установка. Невеликим был и ночной штат “Скорой помощи”. В тот раз свою вахту несли диспетчер Л.Н. Мосенцова, врач В.П. Белоконь и фельдшер А.И. Скачек, медсестра приемного покоя В.И. Кудрина, санитарка Г.И. Дедовец.
“Вызов в “Скорую помощь” с АЭС поступил вскоре после гремевших там взрывов. Что произошло, толком по телефону объяснили. Но Скачек срочно выехал на атомную. Вернувшись с городского вызова в диспетчерскую в 1 час 35 минут, врач уже не застал своего коллегу и ждал его сообщения. Телефонный звонок от него раздался в 1 час 40-42 мин. Скачек сообщал, что есть обожженные люди и требуется врач.
“Белоконь вместе с водителем А.А. Гумаровым срочно направились к АЭС, в общем-то, так и не зная, что там происходит. Поэтому не захватили с собой даже респираторов — “лепестков”. Впрочем, их в резерве больницы и не было.
“Следом за машиной врача последовали еще две “кареты” без медработников. Вообще, той ночью и утром самоотверженно работали водители “скорых”: А.С. Винокур, М.А. Круковец, В.А. Шалагинов, И.А. Юрченко.
“По установленному порядку, в случае радиационной аварии первая помощь работникам атомной станции оказывается в местном санпропускнике: помывка, переодевание, выдача специальных препаратов и т.д. Но врач Белоконь обнаружил, что дверь здравпункта на АБК-2 закрыта.
“Через некоторое время появились и пациенты. Люди жаловались на головную боль, заложенность в горле, сухость во рту, тошноту, рвоту. Некоторые были возбуждены, иные выглядели как бы пьяными.
“Прием пострадавших пришлось вести в салоне “Скорой помощи”. В основном людям делали уколы успокаивающих лекарств и отправляли в городскую больницу.
Типичную историю рассказал Александр Ювченко: “Саша Агулов довел меня до медпункта. Одежду сорвали, но не помыли, а дали какую-то другую одежду и отправили в Припятскую больницу. Там опять переодели, и тоже не помыв... Я лег, несколько раз рвало, и меня отправили под капельницу. Пришли следователи. Надо рассказывать, но язык — как деревянный, будто черемухи объелся. Через каждые несколько слов надо было пить. Я попросил медсестру жене сказать, что все в порядке. А сестра передала по телефону буквально: “Все в порядке, лежит под капельницей”, — жена и рухнула на пол. Отошла, прибежала к больнице. Я ей сказал: “Выброси продукты, закрой дверь, Кирилла на улицу не выпускай (это его спасло). Скажи все это другим”.
Старшего фельдшера Татьяну Андреевну Марчулайтене ночью на работу вызвала санитарка со “Скорой” — и в 2.40 фельдшер уже принимала в приемном покое больницы пострадавших. Вот что она вспоминает об этом:
“Я увидела диспетчера “скорой” Мосенцову. Она стояла, и слезы буквально катились из ее глаз. В отделении стоял какой-то рев. У привезенных со станции открывалась сильная рвота. Им требовался уход, а медработников не хватало. Но здесь уже находились начальник МСЧ-126 В.А. Леоненко, начмед В.А. Печерица.