Соседкой Аллегры оказалась Антония ди Бона — костлявая остроносая женщина в платье из черного крепа.
— Стефано скрывал вас от всех, — заметила она слегка язвительным тоном.
Аллегра сглотнула и взглянула на Стефано, беседовавшего с каким-то мужчиной. Она улыбнулась Антонии:
— Я всего лишь подруга.
— Неужели? — Антония подняла тонкие, густо накрашенные брови. — У Стефано очень мало женщин-подруг.
— Да? — Аллегра почувствовала облегчение, в то же время понимая, что Антония собирается сообщить ей что-то еще.
Принесли первое блюдо, и разговоры на некоторое время затихли, но вскоре Антония вновь повернулась к ней, и улыбка ее была насмешливо-злобной.
— Вы давно знаете Стефано?
— Достаточно давно, — осторожно промолвила Аллегра.
— Давно? — с сомнением повторила Антония. Она пригнулась к Аллегре. — Похоже, вы не его тип. Он предпочитает… — Антония сделала паузу и критически окинула Аллегру взглядом, — более гламурных женщин. Вы часто выходите с ним в свет? — Она сладко улыбнулась.
— Нет, — холодно сказала Аллегра. Лицо ее загорелось, хотя она убеждала себя, что нет повода для беспокойства. Антония просто одна из тех женщин, которые наслаждаются своим цинизмом и ехидством. Они будут чувствовать себя несчастными, если не будут насмешничать.
— На самом деле я очень занята, — сказала Аллегра, — как, впрочем, и Стефано. — Она хотела объяснить этой женщине, что общается со Стефано лишь по профессиональным делам, но не нашла подходящих слов. Впрочем, Антония все равно не поверила бы ей.
Действительно, соседка ехидно рассмеялась.
— Стефано всегда занят. Именно поэтому он так разбогател. — Ее холодный взгляд еще раз пронзил Аллегру, но затем — по-видимому, утратив всякий интерес, — она небрежно добавила: — Именно поэтому распался его брак.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Аллегре показалось, что она заледенела, что сам воздух вокруг нее превратился в лед. Она закрыла глаза, затем открыла. Через стол она увидела, что на нее с беспокойством смотрит Стефано.
Его брак. Значит, он был женат. Женат на ком-то еще. Не на ней. Он любил другую, жил с другой и клялся ей в любви.
И кто же она?
Аллегре внезапно захотелось рассмеяться — громко и безудержно.
Почему он не сказал ей? И где его бывшая жена?
А впрочем, почему он должен ей об этом говорить?
Ведь у них лишь деловые отношения.
Они друзья.
Но в этот момент она совсем не чувствовала себя его подругой. Она ощущала его горячие губы на своих губах, и боль, которую испытывала все эти семь лет, и девочку внутри себя, которая — по-прежнему — продолжала плакать.
Ты любишь меня?
Она закрыла глаза, пытаясь справиться с волнением. Рядом с ней по-птичьи смеялась Антония, кокетничавшая с соседом. Аллегра услышала жужжание голосов, взглянула на поставленный перед ней десерт и почувствовала спазмы в желудке.
Расслабься, велела она себе.
Значит, Стефано был женат. И от этого ей больно. Очень больно.
Но почему? Почему она позволила ему проникнуть в свое сердце?
Аллегра инстинктивно покачала головой, в отчаянии пытаясь отвергнуть саму эту мысль. Она уже не та маленькая девочка, которую он тогда купил, как вещь.
Она отодвинула десерт в сторону, сделала глоток вина и почувствовала на себе взгляд Стефано. Он непринужденно беседовал с деловым партнером, но постоянно посматривал на нее, по-видимому догадываясь, что она расстроена.
Принесли кофе, и Аллегра заставила себя немного поболтать с дородной матроной слева от нее. Антония совершенно перестала обращать на нее внимание, и Аллегра почувствовала облегчение.
После еды гости стали расхаживать по залу, болтая и смеясь. Звучала тихая музыка. Аллегра прошла сквозь густую толпу и прислонилась к прохладной мраморной колонне. Как теперь держатся со Стефано?
— Почему ты прячешься? — Стефано внезапно возник позади нее, и она напряглась.
— Я не прячусь, — с вызовом ответила она, изогнув бровь.
— Ты избегаешь меня.
Аллегра вздернула подбородок.
— Не надо быть таким самонадеянным.
— Ты отрицаешь это?
— У меня нет настроения болтать с кем-либо, в том числе с тобой. Я устала и никого здесь не знаю.
В ответ Стефано приподнял ей подбородок и заглянул в глаза.
— Что-то не так? — тихо спросил он.
В груди Аллегры больно кольнуло.
— Нет, ничего, — процедила она.