Я смотрю на вечернее море, на солнечный шар, неудержимо уплывающий за линию горизонта, опираясь спиной о широкую грудь Егора, и вслух задаю глупый вопрос, неожиданно пришедший мне в голову:
— Получается, ты и меня мог спрятать именно здесь, чтобы обезопасить?
Это не претензия, он навеян восторженными мыслями о великолепии никогда не виденного мной до этого моря.
— Наверно, мог бы. Но ты была нужна мне рядом. И всегда нужна будешь, — выдыхает мне в макушку, вкладывает в руки какой-то предмет и отстраняется. В моих ладонях остается золотая подвеска на тонкой цепочке в виде маленького конверта. Присмотревшись, я нахожу, где конверт открывается, и в моих пальцах оказывается тоненькая золотая металлическая пластина с гравировкой "Выходи за меня". Завороженно хлопаю глазами, пытаясь понять, не играет ли мое зрение со мной злую шутку в тусклом свете.
— Прасковья посоветовала мне это в качестве варианта признания в любви, раз уж у меня по какой-то непонятной причине не получается сказать это тебе в лицо. Но я же креативный, — слышу из-за спины, так как пауза затягивается.
Оборачиваюсь и вижу Егора на одном колене на песке у самого моря. Быстро-быстро моргаю, смахивая непрошенные слезы, потому что все происходящее для меня это какое-то невероятное сюрреалистичное счастье.
— Я слышала, — шепчу я, — как ты говорил по телефону, что любишь меня. Случайно.
И вопросительно смотрю на него.
— Отлично, от одного тяжелого бремени я освобожден. Но разве ты не должна дать мне ответ?
Я спохватываюсь, что он все еще стоит коленом на песке. От переизбытка эмоций у меня пересыхает в горле, как будто туда насыпали этого же песка, и язык не слушается. Я хочу громко прокричать свое согласие, но горло сжимает спазмом. Тогда я надеваю подвеску на шею и вскидываю глаза на Егора, оценивая, понятен ли ему мой ответ. Он мгновенно поднимается, подхватывает меня в районе коленок и кружит на берегу моря в последних лучах ускользающего за горизонт солнца.
Чуть позже я снова стою в кольце его рук, спиной прижатая к его груди. Егор ведет монолог о том, что на днях я сама выберу кольцо, а то все эти женские побрякушки для него загадка, а я продолжаю смотреть на море и качаюсь на волнах вместе с ним.
— Но мы же не собираемся прямо сейчас зажить пенсионерской жизнью и завести кучу детей? У нас же еще есть время для безумств? — выдергивает меня из моей медитации Егор и заглядывает мне в глаза.
Я запрокидываю голову и смеюсь. Егор такой Егор. Дал понять о серьёзности своих намерений, и в то же время у него столько амбиций, столько еще планов, которые он хочет реализовать. Киваю. Мне кажется, что, когда мы вместе, у нас есть все время этого мира.
Ада
На следующее утро уже приходит пора возвращаться в родные края, а я все не могу выпустить Прасковью из объятий, стоя в машине. Умом я понимаю, что здесь ее ждет лучшая жизнь, бабушка и дедушка Егора о ней позаботятся, теперь мы сможем постоянно быть на связи, без ограничений, а сердце болит от того, что снова расстаемся после непродолжительной встречи. Она была рядом со мной почти всю мою жизнь. Сейчас же, когда я ее не вижу, как-то легче смириться с её отсутствием, сложнее, когда она стоит на моих глазах. И не знаешь теперь, когда увидимся снова, все же расстояние неблизкое.
Прасковью, кажется, тоже что-то печалит, но не мой отъезд. Или не только мой отъезд. В глаза бросается ее рассеянность и некоторая отчужденность, будто периодами она проваливается в пучину своих мыслей, хотя в остальные моменты обнимает меня и пытается поддерживать разговор. Когда у моей сестры появились от меня секреты? Подозреваю, что еще тогда, когда мне пришлось выйти замуж и покинуть дом. А ведь с тех пор у нас не было ни единого момента, чтобы лично поговорить наедине в спокойной обстановке. И даже сейчас совершенно не то время и место, не нахожу возможности во всем разобраться. С камнем на душе заставляю себя сесть в машину и покидаю солнечный морской городок, постоянно оглядываясь в окно. Море теперь будет сниться мне ночами, убаюкивая своим мерным шумом, и я даю себе обещание, что это далеко не последняя наша встреча.
Сразу по возвращению, проезжая через наш городок, мы останавливаемся у ювелирного магазина, и Егор покупает мне самое потрясающее кольцо в моей жизни. И нет, это вовсе не потому, что это единственное мое кольцо с узорным орнаментом с маленьким блестящим камушком, так отличающееся от ненавистного золотого ободка, что надел мне на палец в ЗАГСе Семен. Просто потому, что мне в общем не может не понравится что-то, подаренное Егором, ведь главное в этом не кольцо, а человек.