— Вы что же, вообще не собираетесь общаться с мужчиной? Хотите добровольно заточить себя в монастырь? Лишить себя самых элементарных житейских радостей? Вы так прекрасны, Кристина, что это будет настоящим преступлением по отношению ко всей мужской половине человечества. И особенно ко мне. — Он картинно выгнул брови, изображая полное недоумение и даже гнев. — Это святотатство.
Рядом с ней он чувствовал радостное возбуждение. Наверное, это был охотничий инстинкт. Воздействовало присутствие женщины, которая должна стать его добычей. И еще он отчетливо чувствовал ее интерес к себе и никак не мог понять, почему она скрывает свое естественное влечение. Почему искусственно подавляет в себе нормальные женские чувства? Почему придает себе нарочито скромный, чуть ли не монашеский вид? Зачем эти темные краски? Насколько лучше она бы смотрелась сейчас, ну, например, в чем-нибудь белом, кружевном и полупрозрачном.
Он даже на секунду мечтательно зажмурился, представив себе Кристину в белом кружевном белье, полураздетую. Или, наоборот, одетую с ног до головы. В коротенькой белой кожаной курточке, красном топике и мини-юбке из такой же белоснежной кожи, изящно обрисовывающей ее округлые бедра и подчеркивающей длину стройных ножек, оплетенных ниже колен ремешками белых греческих сандалий. Под ее медовые волосы и зеленые глаза весьма пошло бы также длинное золотистое платье с разрезом до бедра, изумрудное ожерелье на лебединой шейке. И бриллиантовая диадема с вкраплениями изумрудов в волосах. Конечно, он мог бы позволить себе сделать ей такой подарок, но ведь не примет. Жаль, конечно. Жаль. С такой изысканной дамой не стыдно было бы появиться в любом светском обществе.
А эти длинные шелковистые волосы, гладко зачесанные назад и стянутые тугим узлом, лучше всего, конечно, распустить самому, использовав свои нескромные пальцы...
Было бы неплохо проделать это прямо сейчас, не откладывая. Перед этим смести одним махом, со стола, к черту, на пол все эти папки, освободив пространство для ее упоительного тела, для красивого, горячего секса. Он бы сам снял с нее все эти милые, но лишние сейчас тряпочки, одну за другой, не спеша, покрывая поцелуями освободившиеся участки шелковисто-гладкой кожи. Особенно вот эти спелые груди, томящиеся под оковами. Одну за другой, по очереди, облизывая кончиком языка и всасывая бутончики ее сосков, чувствуя, как они твердеют и разбухают в его губах. Ощущая, как электризуется и возбуждается ее тело, откидываясь в нетерпении назад. Потом бы он провел ладонями по внутренней стороне ее бедер, скатывая вверх неподатливую юбку и подбираясь к самому сокровенному, к нежной плоти, уже раскрывшейся у входа, уже влажной и жаждущей его.
Черт, он бы не стал мучить ее ожиданиями. Не стал бы ждать, когда с ее розовых, чувственных губ сорвется просящее «Я хочу тебя, Роберт!». Потому что к тому времени он бы уже сам изнемогал от нетерпения. Даже сейчас, от одной мысли о такой возможности, его орган уже наливался силой, мешая ходить и думать о чем-то другом. У нее просто потрясающая сексуальная энергетика, заряжающая его даже на расстоянии. А что будет, когда они сольются, смешивая свои биотоки и свои эротические ароматы, утоляя свою сексуальную жажду? Это будет настоящее извержение вулкана, поток раскаленной лавы, сжигающий все на своем пути.
Да, рядом с ней трудно, практически невозможно оставаться деловитым и спокойным. С ней можно работать только в разных помещениях. Да еще имея в запасе поблизости огромную ванну с холодной водой и дрейфующим по ней мини-айсбергом, для снятия напряжения и избытка фантазий. Рядом с ней не нужна никакая предварительная подготовка, никаких сексуальных прелюдий, никаких воздействий на эрогенные зоны. Достаточно прикоснуться к ней...
Поневоле задумаешься над этой небывалой реакцией. Что с ним происходит? Почему? Какая-то болезненная экзальтация. Можно это считать предвкушением гурмана при виде лакомого блюда? Или это нечто большее? Понимание того, что судьба наконец-то смилостивилась над ним и послала ему ту самую вторую половину из Книги судеб, чтобы создать единое, гармоничное целое? Такую женщину ни за что нельзя отпускать, это редкий дар и редкое совпадение, что они встретились, и у него всего несколько дней, чтобы принять какое-то долгосрочное решение. Но он просто обязан обладать ею, иначе не успокоится весь остаток жизни. И будет казнить себя за проявленную нерешительность.