- Мы уже в Веспреме, дружище,- грустно улыбнулся нидринг.- Он как большая тюрьма для всех в нём живущих, только без надежды на освобождение.
Некоторое время они молчали.
- Слушай, если этот парень так сильно не нравится тебе, может, уйдем?- предложил Мурмин, с сожалением беря с тарелки из чёрствого хлеба последний ломоть вяленого мяса.- Пойдёт к Каэрте...
- Мурмин,- Баэльту не надо было даже впускать эмоции в голос - нидринг и так всё понял.
- Ладно, ладно... Не любит она меня, эта твоя Каэрта.
- Это потому, что при первой встрече ты пытался её изнасиловать.
- Возможно. Никогда не разбирался в вашем тонком фэйнийском характере.
Баэльт, выудив из кармана плаща плакт, запалил тонкий прутик о свечку. Закурив, он пустил дымок в сторону друга, на что тот раздраженно отмахнулся.
- Не делай так. Ты же знаешь, я этого не люблю
- Знаю,- кивнул Баэльт.- Поэтому и делаю.
- Кстати, тебе эта отрава не нужна? Через пять дней Морир приплывёт с грузом, я мог бы договориться. Быть может, меня даже наймёт - склады охранять хотя бы... - с мясом было покончено, и Мурмин без ложной скромности принялся за чёрствый хлеб тарелки, вымачивая его в пиве.
- Было бы кстати,- сказал Баэльт, затягиваясь. На этот раз дым, извиваясь, стремительно поднимался к потолку. Эти белёсые разводы закрыли от него часть помещения, а гул будто бы отступил. В голове стало легко и пусто.
Всё же плакт был восхитительной вещью.
- И всё же,- недовольно поёрзал нидринг.- Давай двинемся к Каэрте. У неё хотя бы есть очаг, а мне как- то не очень хочется снова спать в подворотне.
- Поздно,- покачал головой Баэльт.
Он начал слушал.
- Самые лучшие шлюхи - полуфэйнийки! Красота, ловкость и мастерство от фэйне, бессовестность и страстность от людей!- хохотал детина, вывалив крупную грудь служанки и сжимая её в руке под хохот компании.- Честно говоря, мне кажется, что все полуфэйнийки - просто прирождённые шлюхи!
Взгляд Баэльта приобрёл болезненную чёткость, а сердце застучало чуть быстрее.
- Помнится, я трахал как- то одну из них... Так она пищала, как несмазанные петли ворот!
Баэльт резко, резче, чем хотелось бы, одёрнул шляпу. Демоны бы побрали его - стоило снять её вовсе. Однако он чувствовал себя неуютно без неё. В конце концов, эту шляпу ему подарила Тишая.
В голову у него снова возникла она, сначала улыбающаяся и приветливая, а потом холодная, валяющаяся на полу в луже крови.
Изнасилованная. Убитая. А он ничего не смог сделать. Не смог защитить.
Самое обычное убийство. Было бы - если бы случилось не у него на глазах. Не с ним.
Не с его женой.
- С тобой все в порядке?- спросил Мурмин, щурясь. Он слегка перегнулся через стол, стараясь взглянуть в глаза другу.- Баэльт?
- Да...- едва слышно прошептал бывший юстициар. Мурмин вздохнул.
- Это просто очередной дурак,- успокаивающе проговорил нидринг.- Сколько уже шуток отшучено про шлюховатость полуфэйне, бородатость женщин моего рода и уродливость аргрингов? Пора бы и привыкнуть, а? Тем более, все мы знаем, что женщины- нидринги вовсе не бородатые!
Баэльт слегка склонил голову в знак согласия, чувствуя, как пальцы сами собой сжимаются в кулаки.
- А ты послушай подольше пары мгновений,- посоветовал он прохладным тоном.
Мурмин прислушался.
- Я тебе клянусь, в Ксилматии они сами платят, чтобы кто- нибудь их трахнул! Как угодно, куда угодно и где угодно! Говорят, их тут много водится - может, стоит походить да поискать таких?
Нидринг вздохнул и привычным движением хрустнул пальцами. Потом - шеей. А потом встал и направился сквозь толпу, легко распихивая подвыпивший народ.
Баэльт, одним глотком допив остатки вина, двинулся вслед за ним. Может, в них говорило вино. Может, они оба были на пределе. А может, они слишком любили Тишаю. Как подругу и жену.
Он не знал. Главное - просто добраться до мудака.
Под глухое ворчание, Баэльт проталкивался через галдящих выпивох.
Он даже будто бы не качался на ходу. Будто бы.
- А я смотрю, к нам не перестают подтягиваться люди,- радостно заявил детина, переводя взгляд с замершего перед ним насупленного нидринга на мрачного полуфэйне.- Или не совсем люди! Чего хмуримся? Давайте лучше выпьем, и всем будет веселей! Ну- ка, давайте сюда кружки!
- Зря,- коротко произнёс Баэльт, делая шаг вперёд. .
- Что зря?- мощный удар кулака Мурмина прервал зачинщика веселья, повалив того на пол.
Кровь вскипела, и Баэльт с наслаждением заехал ногой по лицу упавшего.
С размаху. Подкованным носком. Раздавшийся хруст обласкал ему слух и заставил прохрипеть что- то бессмысленное в упавшей тишине.
- Вот ещё,- он замахнулся, однако его руку перехватили.
Мир снова ожил и вскипел жизнью.
Моряки бросились на них - никто не бил их, их лишь оттаскивали от стонущего на полу мужчины. Гул сменился восторженным хохотом.
Баэльт не сопротивлялся - позволил своему телу безвольно повиснуть в крепких руках моряков.
Толпа чувствует кровь и забавы раньше, чем они покажутся на горизонте. И лучше не злить её тогда, когда она уже восхищённо ревёт и требует зрелища.
- Какого демона?!- рявкнул наёмник, вскакивая с пола и тут же бросаясь на Баэльта. Однако на нём тут же повисли ещё трое крепких моряков.- Опустите меня, я из него всё дерьмо выпущу! Вы что, сброд веспремский, только по двое и можете?! А, сукины дети, отпустите меня, я им покажу!
- Зубы- то хоть вкусные?- угрюмо поинтересовался Мурмин, вызвав хохот моряков. Похоже, они находили ситуацию крайне забавной.
Чего ещё ожидать от пьяного, воняющего потом сброда, подумал Баэльт.
- А ну прекратили, засранцы!- рявкнул кто- то из толпы. Между моряками выбился хозяин таверны, широкоплечий здоровяк, возвышавшийся почти на голову над толпой. - А ну пошли вон отсюда, все трое! Хотите драться - деритесь на улице, нехрен мне погром устраивать! Как кровь поостынет - возвращайтесь!
Баэльт вздохнул, однако холодной ярости в нем не убавилось. Моряки отпустили его, продолжая что- то бормотать со смехом. Однако их он не слушал.
- Хочешь сразиться по- настоящему, по- мужски?- спросил мужчина с залитым кровью лицом, вырываясь наконец из хватки моряков.- Со сталью в руках? Или снова налетишь на меня со своим ручным нидрингом?
Баэльт молча дотронулся до меча и, благодарно кивнув морякам, направился к выходу.
Ливень на улице обдал ледяными струями лицо, чуть- чуть освежая мысли. Мрачное, тёмное небо было затянуто тучами, и это небо вместе с грязно- жёлтым светом отражалось в огромных лужах.
Хорошо, что я тут ненадолго, подумал Баэльт. Очень ненадолго.
Столпившись у входа, пьяные гуляки молча глядели на них.
Баэльт одним движением снял шляпу и подал её угрюмо молчавшему Мурмину, который уже промок до нитки под потоками воды. Взгляд нидринга был холоден и смотрелся жутко из- под облепивших массивное лицо волос.
Меч сам порхнул в руку.
Главное - не убивать. Покалечить - можно. Но не убивать. Слишком много шуму.
Человек стоял напротив него, обнажив неплохой с виду клинок. Тяжёлый, явно ксилматиейской работы. Длиннющий, тяжёлый с виду.
Баэльт с чувством холодного превосходства поднял свой меч. Короткий, лёгкий, острый. Прощальный - и единственный - подарок отца перед тем, как Баэльт покинул Лаэ- Корте.
Впрочем, какая разница, что у него в руках? Даже пьяный карлик- калека со сломанной пикой победит этого детину.
- Пусть боги рассудят то, что не в силах рассудить слова,- громко проговорил человек, свободной от меча рукой быстро утирая кровь с лица.
Толпа молчала - были слышны лишь барабанная дробь дождя, стоны из соседнего с таверной дома и звуки драки котов из подворотни.
Все отодвинулись назад, освобождая место для поединка.
Баэльт сосредоточился. Его соперник, выставив вперед меч, начал медленно приближаться на полусогнутых ногах.