Я замолкаю и делаю небольшую паузу, чтобы перевести дыхание, потому что с каждым последующим словом становится все труднее. Смотрю на Кэтрин, она впилась в меня немигающим взглядом, явно понимая, к чему я веду. По ее щекам не переставая льются слезы, она даже не пытается их скрыть.
Господи, какая же она красивая и настоящая. Даже стоя здесь, в насквозь промокшем платье, с мокрыми волосами и размазанной косметикой, моя девочка выглядит в разы красивее холеной и искусственной внешности Марии. Я снова пытаюсь сделать шаг к ней, но Кэтрин отрицательно качает головой.
— Не подхожу, только не уходи. Ты нужна мне, детка. Ты моя панацея, — шепчу чуть слышно, и, развернувшись, бью кулаками стену. — Ванессу нашли неделю спустя у семьи наркоманов истощенную и обессиленную. Оказывается, Мария отдала ее парочке, и в знак благодарности купила им по дозе героина. Несси умерла вечером того же дня, как ее нашли. Мари умерла для меня вместе с дочкой. Но развод тянется до сих пор. Прости, что не сказал тебе раньше.
В глазах Кэтрин читается понимание и подобие прощения, я ожидаю того, что она хоть что–то скажет, подойдет ко мне… Но она замерла, стоит на месте и тихо плачет. Кэт вздрагивает всем телом и зажмуривается, когда какой–то мужчина подходит к ней сзади, и приобнимает одной рукой за талию.
— Господи, я чуть не помер со скуки, — противно пищит лощеный пижон. Волосы аккуратно зализаны на одну сторону, костюм от кутюр, а дорогим одеколоном разит за версту. Прямо идеальная пара для Марии. — Сладкая, и ты в это поверила?
— Кэтрин, кто это? — я кивком головы указываю на мужчину, который сейчас обнимает мою женщину. Но она крепко зажмурилась и дрожит в его руках.
— Ее жених, — снова этот противный голос. — Я был год в отьезде, но теперь вернулся, и мы, наконец, сыграем свадьбу, которую давно планировали. Правда, сладкая?
— Кэтрин, почему ты молчишь? — снова пытаюсь до нее достучаться, но она лишь наклоняет голову вниз, прижав обе руки к сердцу. Ей так же больно, как и мне. Я же вижу, что это неправда, почему она не опровергает его слова?
— И правда, сладкая, почему ты молчишь? Скажи ему, и пусть валит ко всем чертям. Или ты хочешь пригласить его к нам и отметить мое возвращение втроем?
— Нет! — вдруг вздрагивает Кэт, а единственное, чего хочется мне — это оторвать его руки за то, что трогает мою женщину. — Доминик, уходи. Я… я люблю… его. И выйду за него замуж. Он прав, с тобой я хотела просто развлечься, ничего более…
С каждым ее словом у меня все больше и больше появляется ощущение, что я лечу в бездну. Бесконечное падение в никуда, черная дыра, забытье. Грудь женщины сотрясают немые рыдания, а я парализован. Мне кажется, я даже забыл, как дышать.
— Кэтрин, скажи, что это неправда. Пожалуйста, скажи! — кричу я.
— Ник, будь счастлив. Ты этого заслуживаешь, — это были последние слова, которые она мне сказала, и дверь перед моим носом закрылась.
Глава 19
Кэтрин
— Наконец–то мы остались одни, — слышу ядовитый голос за спиной и мне хочется пронзительно закричать, чтобы из меня вылетела вся возможная боль. Чтобы всего этого не было. Но я понимаю, что это не поможет. Ничто в мире больше не в силах мне помочь, я обречена. Жестокая реальность обрушивается на меня, подобно снежной лавине, сошедшей с гор, и я поднимаю свой взгляд на мужчину, которого презираю каждой клеточкой своего тела. Как же, все–таки, жаль, что взглядом убивать нельзя. Больше всего на свете мне бы сейчас хотелось, чтобы Кристофер исчез с лица земли, а вместе с ним стерлись и мои воспоминания.
— Он ушел, мои поздравления. Ты разрушил мою жизнь в очередной раз, — как будто издалека, я слышу собственный голос. Он холодный, безжизненный, но прекрасно передает мои чувства в этот момент. Мне кажется, так же сильно, как я его когда–то любила, сейчас ненавижу. Прислоняюсь к стене и медленно оседаю на пол. Прижимаю колени к груди, и моя голова устало опускается на них. — А теперь и ты вали отсюда.
Не знаю, откуда у меня взялось мужество говорить с ним в таком тоне, может быть, мой инстинкт самосохранения просто напросто умер и теперь мне плевать на собственную жизнь. Все, что мог, он уже забрал, почему бы не отдать ему и мою смерть?
Крис медленно подходит ко мне, и я уже готова ко всему, но он лишь скептически поднимает бровь, сверля меня голубыми, почти прозрачными глазами.
— Мне не понравилось, каким взглядом ты смотрела на него, — лениво тянет он, проигнорировав мою реплику. — Но ничего, я выбью из тебя всю дурь, и не имеет значения, сколько времени на это понадобится. Я же люблю тебя, ты знаешь. А ради любви я готов на все, сладкая.
И опять эта безумная улыбка. Он присаживается на корточки передо мной, и поднимает мое лицо за подбородок, поворачивая к себе. Его прикосновение больно обжигает, взгляд буравит дыры по всему телу, обнажая старые шрамы.
— Нет… — едва слышно шепчу я.
— Ты что–то сказала? — противно прищурившись, переспрашивает этот монстр.
— Я сказала НЕТ! - я срываюсь на крик. - Ты меня не любишь, да и не любил никогда! Для тебя я всегда была игрушкой, которой ты охотно делился, а после избивал за свои же промахи. Ты думал, что сможешь купить меня жалкими побрякушками? У тебя это получалось поначалу. Но со временем золото покрылось ржавчиной, а бриллианты перестали сиять.
— Какой ржавчиной, что ты несешь? — недоумевает Крис.
— Для меня все выглядело именно так. Проклятые железки и стекляшки, которые, может быть, и стоили сумасшедших денег. Но не в моих глазах. Для меня это была неподьемная ноша, заработанная моим же потом и кровью…
— Дура неблагодарная! — кричит мужчина, хватает меня за плечи и встряхивает, как тряпичную куклу. Потом снова швыряет на пол, отходит на пару шагов и отворачивается.
Я вижу, как резко поднимаются и опускаются его плечи, Кристофер часто дышит, пытаясь взять себя под контроль. Но по подрагивающим пальцам я могу определить, что он на грани.
— Я ненавижу тебя. — Мой голос ровный и уверенный. Полностью лишен страха и каких–либо эмоций. Он может делать со мной все, что хочет, но к нему больше не вернусь. Больше ни единого дня старой жизни. Я вдоволь натерпелась и наелась сполна. Ни капли, ни секунды, ни мгновения. Хватит. — Хватит, — повторяю я вслух. — Ты уже забрал у меня все, что мог и что только можно было себе представить. Мое прошлое сьедено тобой, настоящее разрушено, а будущее уничтожено. Ты забрал то хорошее, что могло бы быть у меня в жизни!
Надо мной возвышается мужчина с гордой осанкой, длинными ногами и светлыми волосами. Но перед моим взором стоит широкоплечий брюнет с янтарными глазами и ослепительной улыбкой. Сердце сжимается от боли, покрываясь кровавыми слезами, и я всхлипываю, вспомнив, каким разочарованным взглядом Ник смотрел на меня несколько минут назад. Как он вздрогнул и поменялся в лице, когда я сказала ему неправду. С каким пренебрежением смотрел в мои глаза, поверив в эту гадкую ложь. Слезы начинают катиться по моим щекам, а грудь сдавливают рыдания, но я сдерживаюсь из последних сил.
— Теперь он никогда не вернется… А знаешь, я люблю его. Он вернул меня к жизни, вселил веру в человечность и мужественность. Он мой спаситель. А ты убийца. Ненавижу тебя. Ненавижу, ненавижу!!!
Тонкие бледные пальцы сжимаются в кулаки и Крис медленно поворачивается ко мне. Его лицо покраснело, а вены на висках вздулись. Желваки ходят по впалым щекам и сейчас он максимально похож на персонажа из фильма ужасов. В два шага он преодолевает расстояние между нами и с силой бьет меня по щеке. Острая боль и звон в голове оглушают, и я на несколько секунд выпадаю из реальности. Из губы струйкой течет кровь, но сейчас это волнует меня меньше всего.