Буквально через секунду дверь отворяется, и в комнату врываются медсестры и санитары, откуда–то появляется Доминик, который сгребает меня в охапку, и тащит к двери, на ходу вырывая из моих рук окровавленные шланги.
— Только попробуй, слышишь? — как в бреду, кричу я. — Только попробуй… — и истеричный хохот вырывается из моего рта. Из глаз льются слезы, я не могу перестать смеяться, но смех этот звучит далеко не весело, а жутко, мрачно. Как из фильма ужасов. Тело начинают сотрясать судороги, глаза застилает красной пеленой, я задыхаюсь. Где–то вдалеке слышен, голос Ника, он что–то кричит, зовет на помощь, а потом из ниоткуда возникает врач, колет мне какой–то препарат в плечо, и я, наконец, успокаиваюсь, реальность покидает меня.
***
— … на берегу океана… — знакомый голос с хрипотцой прорывается сквозь мое сознание, согревая изнутри. — Я покажу тебе самые красивые закаты и незабываемые рассветы. Ты только вернись ко мне, Кэтти, пожалуйста…
Открыть глаза стоило огромных усилий. Солнечный свет за окном ослеплял, причиняя невыносимую боль. Ник, понимая, что я проснулась, встрепенулся и наклонился ближе ко мне.
— Кэтти, ты меня слышишь?
— Закрой, пожалуйста, жалюзи, — хриплю я, и он и он тут же поднимается, чтобы выполнить мою просьбу. Комнату освещают лишь тусклые лучи, которым, все–таки, удалось пробиться сквозь щели белого пластика.
Доминик садится на стул, стоящий рядом с кроватью, берет меня за руку и кладет на нее голову.
— Господи, Кэтрин, я так испугался. Я думал… — закрыв глаза, начинает он.
— Шшш… — мягко перебиваю я его. — Не надо…
И так проходит целая вечность. Он держит мою руку, а я глажу его волосы, такие мягкие на ощупь. Пальцы рук покалывает, когда я в очередной раз прикасаюсь к нему, все мое тело как будто подключено к высоковольтному кабелю. Разряд за разрядом проходит сквозь меня каждый раз, когда я чувствую на руке его дыхание. Как будто прочитав мои мысли, он переворачивает мою кисть ладонью вверх и прижимается к ней горячими губами. Его глаза до сих пор закрыты, а я не могу отвести от него взгляда. Такой красивый, мужественный и чувственный. Мужчина, излучающий силу, не прилагая к этому особых усилий. Даже сейчас, когда он сидит у моей кровати, разбитый, подавленный, я понимаю, что он владеет миром и моим сердцем. А я всего лишь крошечная частичка из вселенной, которая целиком и полностью хочет подчиняться ему.
Сердцем я уже принадлежу ему. Но здравый смысл кричит о том, что ничего не получится. НИЧЕГО УЖЕ НЕ БУДЕТ КАК ПРЕЖДЕ.
— Доминик, нам нужно поговорить, — собравшись с силами, наконец произношу я глухим голосом. Он едва заметно вздрагивает и поднимает голову. В янтарных глазах зарождается беспокойство, и мою грудную клетку разрывает от того, что я собираюсь ему сказать.
— Я знаю, Кэтти, все знаю. То, что ты мне сказала — это неправда. Я знаю кто такой Кристофер и зачем он пришел к тебе. Дейзи мне все рассказала. Клянусь, его больше никогда не будет в твоей жизни и он не сможет причинить тебе боль. Иначе, черт меня подери, он пожалеет, что родился на свет. Теперь все будет по–другому. Вот увидишь.
— Нет, Доминик, ничего не будет, — предательские слезы мешают излагать мысли, но я очень надеюсь, что эти слезы принесут мне облегчение. — Всю свою жизнь я боялась, зависела от кого–то. Будь то родные, мужчина или подруга. Думаю, мне пора повзрослеть и разобраться в себе, просто пожить одной. После всего, что произошло, было сказано или сделано, я не смогу спокойно смотреть тебе в глаза. Потому что каждый раз я буду видеть прошлое, и твой взгляд, которым ты смотрел на меня в тот день.
— Кэтрин, что ты такое говоришь? Какой взгляд? — непонимающе смотрит он на меня. — Ты единственная, кто делает меня счастливым, и без тебя моя жизнь потеряет всякий смысл. Я смогу защитить тебя, уберечь. Больше никто не посмеет помешать нам.
— Ник, прошу тебя, не перебивай, — горько всхлипываю. — Я и без того собьюсь. — Делаю глубокий вдох перед тем, как продолжить. — Мне действительно было спокойно. Твое присутствие прибавляло мне сил. Я ничего не боялась и смотрела с уверенностью на окружающий мир, когда ты был рядом. Ты хищник с железной хваткой, но с мягкими лапами, готовый в любую секунду приласкать и утешить. Гордый и свободный, но преданный тому, кто тебе дорог. Хищник, который всегда найдет способ оградить и защитить свою территорию. Хочу, чтоб ты знал, что я никогда и ни с кем не чувствовала себя такой защищенной и спокойной, как с тобой. Я не сомневалась, что так будет всегда... Но судьба, как видишь, распорядилась иначе. Поставила злую пьесу, в которой мы сыграли главные роли.
— Кэтрин, я не понимаю, о чем ты. — Его голос проходит вибрацией по моему позвоночнику.
— Тебе будет лучше без меня, — наконец говорю я. — Я приношу одни лишь проблемы и страдания в жизни окружающих. Отпусти мою руку, сделай первый шаг. Уходи, не оборачиваясь. Ты будешь счастлив, главное не сдавайся. Ты самый сильный мужчина из тех, кого я знаю, тебе все по плечу. Отпусти меня...
— Ты врешь, — вдруг произносит Доминик. Его голос резок и пропитан болью. — Это не правда. Ты можешь сказать мне что угодно, но твои глаза не врут! Я же вижу, что ты чувствуешь обратное, зачем тогда прогоняешь меня?
— Потому что так нужно, — не в силах смотреть в его глаза, я опускаю взгляд.
— Что за чушь? Это не нужно ни мне, ни тебе. Посмотри на меня. Взгляни, черт возьми, в мои глаза и скажи, что это правда то, чего ты хочешь!
Я не могу, и он прекрасно это знает. Закрываю руками лицо и Ник прижимает меня к себе. Успокаивающе гладит мои волосы, не переставая повторять:
— Моя упрямая девочка. Я никому тебя не отдам, никому. Ты — моя.
Удары его сердца эхом отдаются в моем теле, я растворяюсь в тепле, которое излучает этот мужчина. Еще пара секунд и я сдамся. Меня как магнитом тянет к нему. Ник лишает меня здравого смысла и я растворяюсь в нем. Растворяюсь без остатка.
— Нет, — я кладу руки ему на грудь и мягко отстраняю от себя. — Уходи. Это то, чего я хочу. Это правда, — глядя ему в глаза, твердо повторяю я.
Лицо Доминика искажает болезненная гримаса, как будто ему только что вырвали сердце. Что, в принципе, так и есть. Вырвала с корнем и растоптала. Но лучше это сделать сейчас, пока еще не слишком поздно. Пока еще есть время, чтобы исцелиться.
Ни слова не сказав, он проводит пальцами по моему лицу, повторяя контур скул, губ и подбородка. Его руки обжигающе нежные и уверенные. Мягко приподняв мое лицо вверх, Ник целует меня в лоб и встает. Мы впиваемся взглядами друг в друга, понимая, что это в последний раз, запоминаем каждую родинку, каждую морщинку, чтобы потом, когда–то в будущем, на закате дня вспоминать человека, который дарил нам радость.
Потом он разворачивается и уходит, ни разу не оглянувшись, как я и говорила, мягко прикрыв за собой дверь.
Ощутив пустоту, закрываю глаза. Только что я собственными руками уничтожила частичку себя. Слезы не переставая льются по щекам, но мое сердце бьется спокойно, ничего не болит. Услышав шорох в комнате, открываю глаза, ожидая там увидеть Ника, но вижу побледневшую Дейзи, которая не решается подойти ко мне. Вытерев слезы, делаю глубокий вдох.
— Все в порядке, иди сюда.
— Кэтти, я все слышала, ты…
— Я все сделала правильно. Не могло быть другого выхода. Так было нужно, и так нам будет лучше.
— Конечно, как скажешь… — растерянно говорит Дейзи. — Я могу что–либо сделать для тебя?
— Да… Принеси мне мольберт и краски. Пора начинать новую жизнь.