Раздеваем мальчишек, отпуская их с няней, которая здесь работает в детском уголке. Сами заказываем блины и кофе, садимся у окна.
Я оглядываю окрестности и довольна тем, что вижу. Дядя Егор радуется, наверное, глядя как разрослась его любимая лыжная база. Теперь работает три канатных дороги. Одна со скамейками на тросах, другая с вагончиками. А третья простая, лыжник хватается за поручень и на своих же лыжах поднимается наверх.
Вот этот подъемник полюбили туристы особенно, внизу даже очередь скапливается. Смотрю на веселую кутерьму и счастливо вздыхаю.
− Я хочу новую трассу опробовать, ты со мной? — отвлекает меня от созерцания пейзажа за окном голос мужа. Но он к другу обращается.
− Ты на экстремалку решил? Не, я пас, у меня дела, − Герман, притягивает к себе довольную Элю, целует ее.
Они как молодожены, такие счастливые, постоянно касаются друг друга. Был момент, когда Эля чуть не потеряла Германа, перепугалась сильно. Года три назад у самолета, на котором летел Герман, отказали моторы, он не разбился только потому, что сели на воду. Море спасло Германа и еще восемьдесят четыре человека.
Но те часы, которые мы провели в неизвестности, нам показались вечностью. После того случая перелеты Германа и Эли прекратились, потому что она переехала сюда, в Горноснежинск.
− Руслан, не надо на экстремалку, она пока не обкатана, − распереживалась я, услышав, куда собрался муж.
− Ну и что, как раз обкатаю, − смеется, прихлебывая горячий кофе.
− Катя права, там снега много, а под ним валуны, не убрали их еще, − поддерживает меня Герман.
− Ну вы чего? У меня глаза есть, и сейчас день, а не ночь. Каждый валун видно. Я не собираюсь нестись сломя башку. Но как владелец базы, просто обязан прокатиться первым по новой трассе, − стоит на своем Руслан, а я все больше переживаю.
Сердце так недобро сжимается почему−то, кожа мурашками покрывается. Эта экстремалка задумывалась вот для таких, безбашенных, кто любит риск. Трасса проходит между соснами и елями, там нужно быть внимательным. Создали трамплины, и резкие повороты.
− Я с тобой поеду, − поднимаюсь с места. Говорю Эле:
− За Левой присмотришь?
− Так, все, никуда не еду, − тут же сдается Рус, − мы чего приехали? Левку на лыжи поставить и покататься просто. Вот и пошли.
Я успокоилась, мы все оделись и вышли из кафе на площадку, где были установлены детские карусельки. Надели на малышню маленькие лыжики, показали, как нужно держаться. Каруселька медленно двигалась и мальчишки радостно смеялись, держась за поручни.
− Мама, я еду! — восторженно кричал Лева, а я снимала его на камеру.
Почему только мама? А папа? Оглянулась, а Руса след простыл, рядом только Эля.
− А где твой брат? — спрашиваю у Эли, а у самой дыхание перехватывает от неопознанного страха. Достаю ингалятор, орошаю горло, снимая спазм.
− Он пошел в пункт выдачи, к Герману, − похлопывает меня по плечу сестра мужа.
Но Герман идет к нам, один. Он говорит, что Руса не видел.
Он сбежал на эту чертовую трассу!
У меня паника поднимается, оттаскиваю сына от карусельки и снимаю с него лыжи. Мальчик не накатался и капризничает, показывает характер, сверкая бирюзой глаз. Эля ведет малышей на другую карусель, где детки катаются на пристегнутых к балкам ватрушках. А я иду в пункт выдачи за лыжами.
− Я не отпущу тебя на эту трассу, − преграждает дорогу Герман, но я упорно отталкиваю мужчину. — Катя, уймись! Ничего с Русом не случится, проедется и вернется.
В его словах есть смысл. Вот еще бы успокоиться. Предчувствие беды накрывает с головой. Сердце тревожно тарабанит, в венах будто кипяток бурлит. Снова в горле спазм, дыхание вылетает со свистом. Достаю ингалятор.
− Едва дышишь, а собралась ехать на лыжах. Сядь и успокойся. Если через полчаса не появится, сам проедусь.
Руслан не появился через полчаса. И через два часа. Герман проехал по трассе, не нашел моего мужа. Куда он мог деться, даже предположить не можем.
Я знаю только одно — скоро стемнеет, а вокруг лес и дикие звери. О морозе я даже думать боюсь, к вечеру столбик термометра опустился до минус двадцати.
Постоянно названиваю, в ответ длинные гудки, но трубку не берет. Дети стали капризничать и Герман увез их домой. Сегодня Леве сказку на ночь расскажет тетя. Потому что я отсюда не уйду, пока не найду своего любимого мужчину.
Глава 39
− Я проехал по трассе до самого низа, − рассказывает Герман, который только что вернулся с поисков друга. — Его следы только. Самого нигде нет, в дерево не вляпался, лыжня четкая, камни объехал. Нигде не валяется без сознания или со сломанной ногой.