— Но ведь они также будут пытаться поставлять её и в Новый Храм, и в Золотой трон, и вообще будут заполнять другие крепости этой дешёвой рудой.
Вытащив трубку изо рта и сощурив глаза, Протелеон жестко произнес:
— И мы не позволим им этого.
Зэорис взял банан, почистил его и стал кушать, отламывая по кусочку. Протелеон перестал курить, отложил трубку и закрыл глаза.
Хозяин хлопнул в ладоши и указал на шторы.
— Откройте их.
Слуги подошли к стене и развели тяжелые ткани в стороны, открылся вид на внутренний двор с бассейном. Яркий свет дня заполнил комнату. Все здесь было в весьма традиционном для пригорода стиле: тёмно-красные стены, статуэтки в нишах, рыжая черепицы крыши, тяжелая мебель приземистая.
Прошло какое-то время в расслаблении, оба о чем-то думали, старик, быть может, просто наслаждался эффектом, но вот он очнулся и вновь потянулся за трубкой.
— Скажи, что ты думаешь о развитии нашего города?
Вновь прозвучал двойной хлопок.
Музыка стихла.
— Да я как-то больше не верю в философию нашего города. Белая школа… — он подставил ладонь под голову, прикрыв щёку, — и знаешь, чем чаще я думаю об этом, тем больше во мне разочарования. В первые годы строительства города, ещё когда не возвели девятый зиккурат, я пребывал в восторге. Я видел, действительно, люди с энтузиазмом работали, в глазах простых людей была здоровая радость и готовность к трудностям. Сейчас ничего такого не видишь. Недавно только мне попался на улице парень, который продавал дурманящие травы с Серого полуострова, я, конечно, сдал его белым рыцарям.
— Да? — Протелеон пустил новое колечко дыма и слегка улыбнулся глазами.
— Ему отрубили голову, — и добавил тише, — мерзкое зрелище…
— Да, дурман стал появляться на улицах в последние годы.
— Маги в Совете продолжают и сегодня говорить о новом народе, где широко распространена магия, но мы не видим никаких подвижек к этому, кроме того, что маги берут в Совет помощников и набирают себе немногих учеников. Но это не похоже на широкое распространение учения. Эта идея мертва. Люди снова молятся своим старым богам, вспоминают о своих корнях, о привычках других стран. Не думаю, что они ощущают себя гражданами Белого города.
— Как ты сам на все это смотришь? — Протелеон внимательно смотрел за Зэориса.
— Ты спрашиваешь меня, верю ли я в принципе в новый народ, в столицу мира, в то, возможно ли это?
— Да. Веришь ли ты в то, что это возможно?
— Да, я верю.
— Не считаешь ли ты, что город должен развиваться иначе? Ты мало говоришь об этом в Совете. Почему я не слышу там от тебя подобных речей? — старик разглядывал мага.
— Моя фракция немногочисленна. И я пытаюсь прикидывать, чего я могу, а чего не могу. И вряд ли я таки могу в открытую говорить о том, что общепризнанный путь себя исчерпал. Пока что магам выгоден текущий порядок…
_____
На следующий день в Белом городе наступает рассвет.
Лучи постепенно зажигают белые камни, начиная с первых кирпичей в стенах высотных храмов, переходя к самим зиккуратам, проходя четкой волной по колоннаде, затем наступая на узкие улицы меж подножий величественных пирамид.
И вот уже гигантские тени отброшены на западные предместья. Восемь великих строений стояли неровным кольцом, и в центре их было девятое и самое высокое, на крыше которого располагался большой кубический дом с маленькими окнами под самой плоской крышей. Его бежевые стены были возведены из бетона с добавлением вулканического пепла.
Вечная архитектура.
В доме том располагался Совет Белого города, орган собиравшийся ежедневно и состоящий из сильнейших магов города, всего их было две сотни; они решали, какой в городе будет закон, строительством и хозяйством же ведал префект города.
Восемь зиккуратов окружали здание Совета с восьми направлений. Лучами от них исходили восемь районов. Это были кварталы, состоящие из башен меньше размером, соединённые переходами и сливавшиеся в каменные леса, внизу же, меж них были узкие улочки для простых людей, где царила вся жизнь, где среди пыли и грязи трудились ремесленники, кузницы в пекле своих кузниц ковали металл, а предприимчивые торгаши продавали свой товар.
Дальше кварталов подле пирамид, раскинулись широкие террасы, нисходящие вниз по склону, они возвышались на высоких фундаментах. Там произрастали хлеба, золотым кольцом окружавшие город. И магия текла по тем колосьям, которые вызревали каждую неделю, и собирались отрядами нищих крестьян, никогда не смевших покинуть эти поля.