- Это название города? - с недоверием уточняю я.
Она пожимает плечами. - Это то место, куда мы направляемся.
- Оно находится в ста двадцати двух милях отсюда. Дорога туда займет несколько часов, - замечаю я.
Она кивает, словно этого и ожидала.
- Могу я отметить тот факт, что Спрэй находится на юго-западе от нас, а не на юго-востоке? - продолжаю я гнуть свое.
- Я это знаю. У меня карта есть, - отвечает она.
- Тебя не смущает, что идет уже четвертый день нашего автодорожного приключения, а мы все еще просто офигеть как далеко от Дикого Запада?
- Просто веди машину, все идет по плану.
- Все идет по плану, после того, как мы проторчали целый день без дела?
- Мы не сидели без дела, - занимает она оборонительную позицию. - Я ждала знак. Чтобы удостовериться, что делать дальше.
- И ты получила свой знак?
- Да. Даже несколько.
- Рад за тебя! - искренне говорю я. Кажется, моя ободряющая речь произвела желаемый эффект и она вернулась в свой бредовый магический режим. Я чувствую некоторую вину за подначивание, но если это сделает ее счастливой и мне не придется спать на земле еще одну ночь, я с этим справлюсь.
- Да, но кто знает, может это был последний раз, когда я вообще получала знаки, - сказала она, смотря в окно и откинув голову на сидение.
- Могу я поинтересоваться, что же в них было?
- То, что Уит все еще ищет меня, и он находится поблизости от нас. Он знает, где находится моя община, и если мы с тобой движемся в правильном направлении, нужно быть осторожными, чтобы случайно с ним не пересечься. И он уже близко.
- Шаман-предатель с дружками у нас на хвосте. Веселуха, - говорю я, подъезжая к повороту на Спрэй. Я сворачиваю, и теперь мы движемся на юго-запад. В сторону Калифорнии. В сторону дома. Мне нужно позвонить отцу.
Словно сходу читая мои мысли, Джуно спрашивает:
- Разве твои родители не беспокоятся о тебе?
Первый раз она спросила хоть что-нибудь обо мне, кроме того мимолетного «расскажи мне что-то о себе». Это первый намек, что она хоть немного интересуется мной. И почему от этого во мне загорается слабый огонек надежды? Наверное, потому, что все мои мысли этим утром занимают ее медово-золотистые глаза, всего в каких-то дюймах от моих, и ее теплые, мягкие губы.
- Моя мама бросила нас с отцом в прошлом году, так что ей не с чего волноваться, - пробивает меня на откровение.
- Майлс, мне очень жаль, - говорит она и кладет свою руку поверх моей. Тепло разливается там, где ее пальцы касаются моей кожи. Я пытаюсь не замечать реакции тела на ее прикосновение, но с каждым разом это становится все труднее.
Джуно смотрит на меня с любопытством, как будто задается вопросом, собираюсь ли я заплакать, но эти реки давно высохли, все что осталось - это борозды, вырезанные в моем сердце. - Что случилось? - спрашивает она, когда видит, что я не собираюсь расклеиваться.
- Она страдает от тяжелой депрессии. В прошлом году после неудачной попытки самоубийства, она заявила, что нам будет лучше без нее. И уехала.
Джуно крепче сжимает мою руку, и, смотря с ужасом в глазах, спрашивает:
- Вы знаете, где она?
- Да, папа выследил ее. Она живет со своей теткой недалеко от Нью-Йорка.
- Майлс. Я даже не знаю, что сказать. - Она выглядит потрясенной. И действительно расстроенной.
- Да, все в порядке, - говорю я, чувствуя, что это я успокаиваю ее, а не наоборот. - Конечно же, я скучаю по ней, но через некоторое время ты привыкаешь к тому, что человек ушел, - какой же я лжец. Да и Джуно, кажется, не купилась на это.
- Мне даже трудно такое представить. Я никогда не знала никого больного.
- Ну, знаешь, душевное расстройство такая же болезнь, как и все остальные. По крайней мере, так мне продолжают твердить люди. Мол, с каждым может случиться.
Джуно смотрит на меня как-то странно, будто ей жаль меня. Мой взгляд падает на ее губы, заставляя сердце замереть, и я быстро сосредотачиваюсь на дороге.
- Ну а твой папа? - продолжает она.
- Что мой папа? - спрашиваю я, и понимаю, что мой голос звучит настороженно.
- А он не будет волноваться?
- Ну, он знает, что я был в Сиэтле, - отвечаю я осторожно. - Хотя мне и правда стоит с ним связаться, чтобы он не беспокоился.
Джуно прикусывает губу.
- Что? - спрашиваю я.
- Фрэнки ясно дал понять, что мне не стоит позволять тебе пользоваться телефоном, пока я с тобой.
В словах Фрэнки все-таки было зерно истины, думаю я, и гадаю, что же сказать отцу, когда, наконец, с ним свяжусь. В том смысле, что не могу же я просто так сдать ему Джуно. Тем более теперь, когда я уверен, что она не та, за кого ее принимает отец.