Гарри нажал кнопку отключения и бросил телефон в кресло. Телефон отскочил от подушки и упал на спинку кресла, а он судорожно провел руками от головы вниз по всему телу, царапая и сгоняя невидимых насекомых с плоти.
Они повсюду, они... Господи Иисусе, они повсюду на мне!
Крутанувшись в безумном пируэте, он потерял равновесие, опрокинулся и упал на пол. От падения на спину его затрясло. Некоторое время он лежал, глядя в белый потолок. Странные вихри, казалось, возникали из глубин краски и грунтовки, двигались в странных направлениях, скользили перед его глазами, как головастики, бешено скачущие по поверхности пруда.
Подождите...
Он прищурился, пытаясь разглядеть все четче.
Они не на потолке...
Он вскочил на ноги, прыгнул вперед и снова чуть не упал.
Они у меня в глазах!
Гарри сжал кулаки и впился ими в глазницы, шатаясь и спотыкаясь по пещере, как обезумевшая марионетка. Несмотря на ужас и адреналин, усталость была непреодолимой. Комната кренилась и вращалась, в висках стучало, а дыхания вдруг стало не хватать, и он оказался в нескольких секундах от потери сознания.
Он упал на колени. Ковер перед ним зашевелился, и ему потребовалась каждая унция энергии и самообладания, чтобы не разбиться вдребезги и не развалиться на части. "Мне просто... Мне нужно поспать, - плакал он, - я больше не могу. Я так измучен, я не могу, я не могу думать, я должен спать, я должен спать, я..."
Его веки опустились, как черные занавески.
Борись - не ложись, не надо - ты - ты должен бороться с этим, ты - вставай, сукин сын - вставай.
"Нет", - пробормотал он, глаза его теперь были лишь щелями, а мир вокруг расплывался и тускнел. Ощущения, сжимающие кожу, поблекли... отступили... покинули его. Он лежал с минуту, обливаясь потом и совершенно обессиленный. "Мне нужно поспать. Мне нужно..."
Вдалеке послышался странный шум. Снова зазвонил беспроводной телефон. Он подполз к креслу, вытер рот тыльной стороной ладони, затем с трудом забрался в кресло и рухнул на спину, задыхаясь и все еще испытывая жуткое головокружение. "Скажи мне, кто ты такой, сукин сын".
"Гарри?" Голос Келли, напряженный и обеспокоенный. "Это ты?"
Боль и отвращение пересилили первоначальное облегчение, которое он почувствовал при звуке ее голоса. Он так отчаянно нуждался в том, чтобы Келли утешила и спасла его, сделала то, что она делала так много раз за эти годы, дала ему понять, что она рядом, что она любит его и что все будет хорошо. Но сейчас все это казалось таким пустым, бесполезной выдумкой, которую они годами говорили себе и друг другу, и вот наконец ее разоблачили. Была ли Келли на самом деле тем человеком, за которого он ее принимал, или это просто миф, порождение его собственных потребностей, призванное отвлечь от правды и убедить его в том, что она именно такая, какой он хотел и нуждался в ней?
"Гарри?"
"Конечно, это я", - сказал он.
"Почему ты так отвечаешь на звонок?"
"Я болен, забыла?" Он глубже погрузил ноги в ковер и толкался, пока его тело не перешло в сидячее положение. "Я больной, больной человек".
Келли вздохнула. "Что случилось? Почему ты не в постели? Уже поздно, ты должен спать. И что это за сообщение ты оставил? Ты напугал меня до смерти. Все остальное в порядке?"
"Нет", - ответил он, ухватившись за ручку кресла, чтобы устоять на ногах, и устремив взгляд на эркер и ночной океан за ним. "На самом деле все остальное не в порядке. Все решительно не в порядке".
"Что не так?"
"Ты мне скажи".
"Слушай, я работаю. Скажи мне, что не так. У меня нет времени на драму".
"Извини, что беспокою тебя такими пустяками, как наш брак и мой рассудок".
"Что это значит?"
"Ты умная, разберись".
"Это очень важная поездка", - сказала она, снова вздохнув. Он увидел, как она сжала переносицу и закрыла глаза, как она часто делала, когда была расстроена. "Если мне удастся заполучить этот контракт, это будет означать кучу денег для компании и чертовски большую премию для меня. Мне не нужны эти отвлекающие факторы, ясно? Мне жаль, что ты плохо себя чувствуешь, и я не могу тебе помочь, но ты ведешь себя как ребенок. Прими лекарство, ляг в постель и поспи, в чем проблема?"
Он никогда не чувствовал себя таким одиноким. Там, в коконе, окруженный ночью и теми, кто двигался в ее темноте.
Но я не один... Я знаю, что ты рядом...
"Я буду дома в понедельник, - сказала Келли, когда он ничего не ответил. "Если ты все еще плохо себя чувствуешь, я приготовлю тебе куриный суп, распушу подушки и все такое прочее. Я сделаю все это лучше, когда вернусь домой, обещаю. А до тех пор разбирайся с этим. Ты взрослый человек. Было бы неплохо, если бы ты начал вести себя как взрослый".