- Пара пакетов. Я уже двадцать минут как её вливаю.
- Мало. Большего не сумел придумать, как тупо кровь вливать?
- Виноват, сеньор!
- Отто, аптечка! - скомандовала она. - Открывай. Красные пакеты с надписью... Да, она. Есть кровь.
- Ясно. Готовь пять кубиков... - вновь обратился доктор к сестре.
Они не успевали. Совсем чуть-чуть. Если бы они оказались здесь минут на десять раньше. Да хотя бы на пять! Пациент был, действительно, тяжёлым. Очень тяжёлым. Но операбельным. Они МОГЛИ его спасти...
...И больница, действительно, в ДВУХ минутах езды!.. С камерами жизнеобеспечения. С роботизированной реанимацией. С... Да что там, ТАМ они бы его спасли и сами! Без ассистентов и роботов! Даже вдвоём с майором Мадуро! Но в больнице, а не в простой лошадке, муниципальной карете скорой помощи, пусть и оборудованной всем необходимым по последнему слову (в отличие от некоторых других государств).
'Пи-и-и-и-и'! - раздался противный визг системы жизнеобеспечения.
- Остановка сердца! - услышала она слова майора где-то издалека. - Дефибриллятор!
- Есть!
Послышалось 'у-у-уи' активации 'прибора последней надежды'.
- Марина?
- Я не готова. Ещё не готова! - хотелось плакать ей. Ибо она понимала, что всё.
Да, осколок извлечён. Но рана открыта. Не все артерии пережжены и пережаты. Крови море, откачка не справляется. И она ещё не начала шить...
- Назад! Назад, Санчес, мать твою, я сказал! - оттолкнул сеньор Мадуро её от тела. Она подалась, не выпуская из рук автоиглу и медлазер. Только бы запустить! Только бы запустить!.. Она закончит и позже, только бы выиграть время!..
- Двести. Разряд!
Доктор взял реанимацию в свои руки, и было видно, имеет в этом опыт. Тело только что умершего, но пока ещё живого пациента выгнулось. 'Пи-и-им' не изменился. Хотелось выругаться.
- Триста пятьдесят, - продолжал командовать доктор, и от него веяло маниакальной решимостью умереть тут самому, но пациента спасти.
- Готово! - ответил чуть не плачущий ассистент. Видно, это будет его первый труп. Что ж, у каждого есть своё кладбище. Рано или поздно оно началось бы...
- Разряд!
Вновь тело дугой. Ничего. Тот же противный 'пи-и-им'
- Пятьсот!..
- ...Время смерти восемнадцать сорок семь... - констатировал доктор. Прошло пятнадцать минут. Хотя и через пять было понятно - не получится. В руках Марина всё так же держала лазер и иглу. Брюшная полость осталась открытой, не зашитой... И шить что-либо на мёртвом теле она не хотела. До больницы... И до её морга тут две минуты быстрой езды.
Вылезла наружу. Медленно стянула окровавленные перчатки. Она и сама была вся в крови, и лицо, и платье, но было плевать. По щекам текли слёзы. Куда-то шла, кто-то старался уйти с её пути... Пока не оказалась в крепких профессиональных объятиях Мадуро, их недавно назначенного нового дворцового доктора. В плечо которого она и уткнулась, позорно разревевшись.
Нет, королевы не ревут - нельзя. Но она в этот миг и не была королевой. Она была доктором, только что расширившим своё старое и совсем немаленькое кладбище...
- Почему так? Почему так поздно? Мы ведь могли! Мы же просто не успели!.. - билась в истерике она.
- Я знаю, девочка. Знаю... - Сеньор по-отечески гладил её волосы, пытаясь успокоить.
- Я устала! Я больше не хочу, не хочу никого терять!
- Это не нам решать. Все вопросы к Высшим Силам, моя короева. Мы лишь делаем то, что можем, что в наших силах...
Она не переодевалась. Не стала - не то настроение. Вида крови на платье не боялась и не стеснялась, и совесть её была чиста - они, действительно, сделали всё, что было возможно. А кому не нравится её вид... Пусть не смотрит.
Остаток пути до затора проделали быстро - не успела опомниться, а уже на месте. Наверное, стресс. Хвост уже начали разгонять, и судя по довольному лицу Ганса, дело двигалось быстро, но здесь, в голове затора, прогресса пока видно не было.
Возле перевёрнутого 'либертадора', к слову, проломившего одну из стен и подломившего опору подземной развязки, уже копались трое хранителей группы-два во главе с Мари-Анж. Которая явно дожидалась её для отчёта.
- Ваше величество, всё готово. Машина заминирована, в салоне никого. Хозяин, сын сеньора... - Она назвала имя известного аристократа... Скажем так, второй очереди, но после чисток Хуана в Альфе просто не осталось никого из первой. - Хозяин, сын сеньора ..., быкует. Пытается качать права. Чтоб успокоить, пришлось его немного... Того. Приласкать.
- Мешал? - нахмурилась Марина.
- Пытался.
Сказано холодно, без эмоций. Голая констатация.
- Взрывайте. Ганс?
- Есть. - Гренадёр козырнул. - Группа-два, обезопасить зону. Эвакуировать всех людей на двести метров... - начал отдавать приказы по внутренней связи.
Двести метров вокруг точки взрыва. 'Либертадор', конечно, при взрыве на куски не разлетится, и вряд ли люди за стометровой отметкой, кроме звука, что-то почувствуют... Но тут лучше перестраховаться. Королевы в первую очередь думают о безопасности - так положено. Потому пусть двести.
- Пустите! Нет, пустите! А ну пустите, кому говорю!
Она обернулась. Напыщенный франт лет тридцати, одежда - самая-самая, из супермодных бутиков. Подобную не носит даже Сильвия, а она та ещё модница. Весь сияет, как новогодняя пальма - блёстки и переливы наношёлка. А рожа... Да, повелитель вселенной, не меньше. Хуан не так страшен в грозности, как этот никчёмный аристократишко в приступе праведного гнева. Марина скривилась и с вопросительным видом подошла ближе.
Тип почувствовал, что она тут - шишка, и обратился к ней:
- Слышишь, дамочка! Да-да, ты! Почему минируют мою машину?
Пауза. Марина молчала, тип продолжал:
- Как это вообще называется? Что вы себе позволяете?
И снова тишина.
- Скажите этим людям, чтобы немедленно прекратили, или вы все об этом пожалеете!
- Пожалеем? - потянула Санчес, пробуя слово на вкус.
- Да-да! Именно! И не надо строить из себя королеву. Прикажите своим 'шестёркам' немедленно отпустить меня и не трогать мою машину! А иначе!..
- Что, иначе?
Тип сбился.
- Зовите сюда вашу королеву. Она должна, обязана меня выслушать! Немедленно зовите её величество, а то!...
Ей было плевать, что 'а то'. Не интересно. Совсем.
- Вы знаете, что из за вас сегодня погиб человек?
Недоумение на лице. Она пояснила.
- Умер. В скорой. Застрявшей в пробке по вашей вине. Его могли довезти, но не довезли.
- И что?
На лице искреннее непонимание. Действительно, и что такого? Ну, умер - и умер...
Но Марина уже успокоилась. Раструсилась. Потому холодно произнесла:
- Ганс, игольник!
- Нет, моя королева. Можешь убить меня, но не дам, - покачал головой европеец.
- Ганс, не ломайся! - Она с силой толкнула его, чтоб тот в своём скафандре пошатнулся, и ловким движением вытащила из поясной кобуры стандартный игольник, входящий в комплект гренадёрского снаряжения. Землянин мог перехватить её руку, но не стал.
Разворот. Аристократишка от вида смотрящего на него дула, источника быстрой смерти, опешил. Но подумать и тем более сделать выводы не успел.
Тр-р-р-р! Тр-р-р-р-р-р-р-р-р-р! Тр-р-р!
Вначале она хотела убить его, да. Выстрелить одиночным в лоб. Но в последний момент сознание обуздало жажду крови. Она - врач. И должна спасать жизни, а не забирать. А потому расстреляла парня тремя длинными-длинными очередями, но так, чтобы не зацепить ни одного жизненно-важного органа. Мясо, только мясо. Это больно, будет долго заживать и... И может до него дойдёт, что не прав?