— Я хорошо знаю этот контракт.
— Если ты его знаешь, то также знаешь, что я рискую своей работой.
Он повернулся и вытер руки.
— Пруденс, ты ничем не рискуешь.
— Да нет же, рискую.
— Ты рискуешь своей работой, поэтому отказываешься смотреть на меня и не хочешь выпить что-нибудь, что предлагаю?
— Ты понимаешь, о чём я.
— Нет, я не знаю, что ты имеешь в виду, потому что на самом деле я не видел тебя последние пять лет.
— Может, ты разыгрываешь?
— Вовсе нет, я ясно выразился. Это ты продолжаешь крутить. Или, может быть, я полный идиот, что хочу услышать всё прямо. Я спросил тебя, интересно ли тебе познакомиться со мной поближе, а ты ответила, что подписала контракт! Если это способ не обидеть меня, могу понять, но я бы хотел, чтобы ты высказалась чётко и ясно.
— Ты думаешь… ты думаешь, мне неинтересно узнать тебя поближе?
— Я думаю, нет. Тебе всё равно. А может, и да, кто знает?
Я посмотрела на него. Харди был таким красивым, таким доступным, таким желанным и в то же время недостижимым.
— Если я ответила тебе, что подписала контракт, то только потому… потому… короче говоря, пять лет я считала тебя грязным обманщиком, хотя ты никогда им не был, и теперь, когда знаю правду, это может точно, вызвать проблемы.
Харди сделал пару шагов в мою сторону, и я подумала, что лучше бы он их не делал. Мне следовало уже привыкнуть к его присутствию, но это не происходило. Мы находились в его квартире одни, вдали от раздевалки и всех остальных; и хотя мы были одеты, я всё равно могла видеть нас обнажёнными.
— Я искал тебя, когда проснулся, искал весь день, но никаких следов, которые привели бы меня к тебе, не было. Я неделями задавался вопросом: почему ты не оставила мне свой номер телефона.
— Не хотела быть той, с кем изменили невесте перед свадьбой. Так что нет, я точно не оставила бы тебе никакого номера.
Харди подошёл ближе, а я стояла, беспомощно глядя на его мокрые волосы, зелёные глаза и то, как он смотрит на меня. Мне хотелось броситься ему на шею, поцеловать и признаться, что я никогда не переставала сравнивать его со всеми, с кем познакомилась за эти годы.
Но какое я имела право выставлять перед ним свои ложные надежды?
— Я не такой парень, Пруденс, совсем не такой. Ты должна была разбудить меня или, может быть, бросить в меня чем-нибудь; потребовать объяснений, а не признавать меня виновным, не давая возможности защититься.
— Я не такая! Я не швыряю в людей вещами, не жду, что другие заметят моё отсутствие, и, столкнувшись с очевидностью фактов, не прошу объяснений. Извини, я не такая девушка.
Он улыбнулся мне.
— Значит, тебе нравится, когда тебя преследуют. Окей, достаточно это знать, я неплохо играю в догонялки.
— Я этого не говорила!
— Мои уши слышали следующее: Пруденс Хэрродс не останавливается, если ей что-то не нравится, она уходит, и, вероятно, уходит, даже если ей кто-то нравится.
— Твои уши слышат то, что не говорят.
— Тогда докажи, что я ошибаюсь.
— Харди, я знала тебя всего два часа, как ты мог подумать, что я потребую объяснений? Я видела приглашение на свадьбу, ты был там на мальчишнике и сказал мне, что твоя жизнь полностью меняется.
— Пруденс, меня выбрали первым на драфте, и моё лицо было во всех новостных шоу страны. Мальчишник был у Джесса.
— Я не следила за этим чёртовым футболом, я его ненавидела!
— Так вот почему ты ушла, ты решила, что я женюсь?
— Конечно, иначе зачем бы я это сделала?
Харди снова стал смотреть на меня так же, как и при моём появлении в его квартире.
— Я думал, тебе не понравилось. Секс, имею в виду. Решил, тебе не понравилось. Ты притворялась, что получаешь удовольствие, и в итоге передумала. Я имею в виду, кто даёт свой номер парню, который не очень хорош в постели?
— В… сексе? — пробормотала я. Он кивнул. — Ты решил, я притворялась?
— Каждый оргазм, каждый стон, каждый поцелуй. Я думал, это всё ложь.
— Ох, — единственное, что смогла сказать. Я опустила взгляд, чувствуя, как пылает лицо.
Взгляд Харди искал мой, пока не перехватил его.
— И что?
— Ну, я не притворялась. Без понятия, как такое можно подделывать. Секс был грандиозным.
— Грандиозным?
— Грандиозным, — повторила, улыбаясь ему.
Харди тоже улыбнулся и начал покусывать губу.
— Хорошо, теперь, когда знаю, мне стало легче. — Он сделал последний шаг ко мне. Харди стоял совсем близко, как тогда, когда я помогала ему застёгивать рубашку. — Ты знаешь, какой день тринадцатое февраля?