— Привет, готов к игре?
— Готов, — ответил он, встав рядом, пока я поправляла рубашку за его официальной формой Ravens. — Ты придёшь на трибуны? — тихо спросил он.
— Не знаю, готова ли я увидеть, как ты приземляешь всех, кто к тебе приближается.
Харди усмехнулся:
— Ну, знаешь, мне за это платят.
— Харди, — окликнул ассистент, и пока Харди помогали надеть на плечи щитки, я продолжила поправлять другие рубашки.
— Ребята, пора! — обратился к ним главный тренер, и команда поспешила к выходу. Увидела, как Джесс подошёл к Харди и обнял его. Любому было очевидно, что на поле и вне его они находятся в полной гармонии, и этот момент прежде всего их.
Парни что-то прошептали друг другу, а затем расхохотались, продолжая крепко держать друг друга. Потом они расторгли контакт, Харди надел шлем и встал прямо передо мной.
Со всей экипировкой он выглядел ещё больше и ещё сильнее.
— Не пожелаешь мне удачи, Поллианна?
— Затяни потуже шлем и надень капу, Харди. Мне нравится твоя улыбка, постарайся сохранить её для меня, — вот всё, что я смогла ему сказать.
Он подмигнул мне.
— Ты говоришь как моя мама.
— Я же не назвала тебя Малышом.
— Ещё нет, Пруденс, ещё нет.
Он вышел из раздевалки, и мной овладело что-то похожее на тревогу. Что-то вроде плохого предчувствия, что-то, напоминающее страх.
Мы закончили приготовления для смены костюмов. Вещи, которые нужно было отвезти в Center, погрузили в автобус, а потом я решила присоединиться к Пенни на трибунах.
Вторая четверть только началась, и игра шла на равных.
Стадион был переполнен, и перед нашей трибуной стояла вся команда. Главный тренер продолжал говорить в свой наушник.
— С кем он говорит? — спросила я.
— Он может говорить с квотербеком, в шлеме Ламара есть наушник, или с командой, которая анализирует игру, а они находятся там, — и Пенни указала на вверх трибуны. Игра была остановлена из-за пенальти, и я поняла, что Ravens защищаются, потому что сразу же увидела Харди на поле и Ламара на боковой линии. Капитан кричал, чтобы подбодрить защиту.
— Что происходит? — спросила я.
— Кливленд буквально заблокировал нашу атаку. Парни не смогли ни выйти вперёд, ни набрать очко. Наши пытаются их остановить.
Действие возобновилось. Соперники передали мяч своему квотербеку, тот сделал пасс ресиверу, жестоко сбитому Харди. Стадион разразился овацией.
Новое действие, и снова Харди приземлил соперника.
Каждый раз, когда игра начиналась заново и я видела, как Харди кого-то хватает и блокирует, моё сердце подпрыгивало в горло. В этих схватках Харди уже не выглядел таким высоким и могучим, среди всех этих игроков, готовых на всё, чтобы завладеть мячом, и мне уже не казалось, что щитков и шлема достаточно.
Вторая четверть тоже закончилась вничью; команда вернулась в раздевалку, и мы тоже. О' собрал нас в нашей комнате, чтобы убедиться, что всё в порядке. За этим мы и провели остаток игры.
— По окончании матча Ламар первым отправится на пресс-конференцию, так что он будет первым, кого мы должны выпустить. После него выйдут Аполло, Динамит, Кендрик и Такен. Я хочу, чтобы они выглядели идеально, ребята, буквально идеально. Выиграют они или проиграют, для нас не имеет значения, сегодня будет как минимум три прямых международных трансляции, — жёстко сказал О', когда мы заняли свои места рядом со скамейками игроков. По стенам M&T прокатился настоящий рёв. Не было никаких сомнений, вороны вышли вперёд. — Давайте держать пальцы скрещёнными и надеяться, что мужики принесут домой результат.
Ravens на самом деле добились результата, и в раздевалке царил хаос. Пройден первый этап плей-офф.
Все вышли с поля. Я оглядывалась, чтобы поймать первых, кто выйдет из душа, просматривала каждого игрока в поисках Харди, но не могла обнаружить ни его, ни Аполло. Всех доступных Звёзд мы переодели, а затем перешли к остальным и, наконец, к новичкам.
Джесс появился только под конец. Он был заметно обеспокоен; рядом с ним стоял координатор защиты. Что-то случилось, я чувствовала это.
Подождала, пока Аполло выйдет из душа, и протянула ему рубашку.
— Джесс, где Харди? — рискнула спросить я.
— В медпункте.
— С ним всё в порядке?
— Будем надеяться, что да.
— Аполло! Давай, тебя ждут по меньшей мере семь репортёров, — крикнул О'. Я помогла Джессу влезть в пиджак, потом он вышел, а мне пришлось разбираться с тем, что осталось, хотя мысли были совсем в другом месте.
Каждый раз, когда игрок не возвращался в раздевалку, это было серьёзно, очень серьёзно.
Я была взволнована, и каждая клеточка кричала мне всё бросить и отправиться на поиск Харди.
— Поллианна, можешь уходить, когда закончишь. Я останусь и дождусь Динамита, — предупредил О'.
— Так он до сих пор здесь? — спросила я.
— Да, он в рентгеновском кабинете, значит, ничего серьёзного.
Я кивнула и, слегка воодушевлённая, вернулась к себе домой, где начала судорожно искать новости о Харди. Все сообщения сводились к тому, что он был травмирован, но не более того. Совершенно случайно на экране вдруг промелькнуло действие, во время которого Динамит был сбит с ног противником, и у меня замерло сердце, когда увидела его неподвижно лежащим на поле. Выключила телевизор, словно это был кадр из плохого фильма ужасов.
Прошёл час, но даже на официальном аккаунте Ravens не было никаких новостей: ни фотографий Харди, ни интервью.
Я знала, О' уже вернулся, потому что он написал в общий чат стилистов. Тогда мне пришло в голову, что единственный способ узнать, действительно ли с Харди всё в порядке, только один. Я взяла один из чехлов CK и поднялась на его этаж. Пройдя мимо консьержа, который к этому времени уже хорошо меня знал, я помахала ему рукой, а затем направилась к квартире Харди.
Постучала, мысленно скрестив пальцы, что Харди там, и когда увидела его перед собой, вздохнула с огромным облегчением.
— Боже, Харди, ты меня напугал!
Он улыбнулся и пропустил меня внутрь.
— Чем напугал?
— Шутишь? Ты был в медпункте, никто не сообщал о тебе никаких новостей!
— Нельзя сообщать новости о травмированном игроке, пока не сделаешь все тесты, а потом всегда лучше оставить соперников ждать, — слишком спокойно объяснил он, пока мы располагались в гостиной.
— Тебя сбили с ног. Тебе всё равно, что кто-то беспокоился?
— Меня не приземляли.
— Ты неподвижно лежал на поле!
Он усмехнулся. Мы прошли на кухню.
— Потому что, прежде чем встать, я пытался понять, не сломал ли что-нибудь.
— Харди!
Он снова усмехнулся; очевидно, моё беспокойство его позабавило.
— Ты ела, Пруденс?
Еда была последним, чего я хотела.