— Дядя Ваня, отдохните, я поработаю.
Ловкий и смышленый, он уверенно владел реверсом и часто замещал машиниста. Иван Иванович больше не спорил с помощником о преимуществах паровоза над локомотивами. Зато Сеня чаще поговаривал об электровозе, восхищался им.
— Вы бывали когда-нибудь в кабине? — возбужденно восклицал он. — Сходите для интереса. Красота!
Иван Иванович сердился. И все-таки ему пришлось побывать на электровозе. Смешно сказать: из-за своих старых часов. Однажды хотел съездить в Миасс. Пришел на вокзал за семь минут до отправления электрички, А ему сказали, что поезд ушел минут пять назад. Впервые в жизни Иван Иванович опоздал, с обидой взглянул на свои часы. Почти двадцать лет ходили минута в минуту, а тут…
Следующего поезда надо было ждать восемь часов. Долго! И вдруг заметил торопливо идущего по перрону Назарова. Иван Иванович поздоровался и виновато признался:
— На электричку вот опоздал.
— Что за беда — пойдемте со мной! — обрадовался Назаров. — Я иду отправляться.
— Нет, — замотал головой Иван Иванович, — я лучше на тормозе поеду.
— Что вы, дядя Ваня, жить вам надоело, что ли? В такую погоду и в осеннем пальто…
У Селиверстова не оставалось другого выбора. Он согласился. В кабине электровоза он старался ничему не удивляться. Алексей как гостеприимный хозяин предложил ему раздеться. Пальто убрал в шкаф.
— Ишь ты, — буркнул Иван Иванович, — как в квартире: шифоньеры завели, трюмо повесили.
— Они с завода со всем этим приходят, — объяснил помощник Назарова.
Селиверстов строго взглянул на него, как бы говоря: молчи, мол, коли тебя не спрашивают.
Алексей включил плитки, и скоро под ногами Иван Иванович почувствовал приятное тепло. Уселся на стуле поудобнее.
— Может быть, в заднюю кабину пойдете? — предложил Назаров. — Я и там плитки включил. Отдохнете.
— Нет, — ответил Иван Иванович, — я привык вперед смотреть, когда еду.
Вскоре отправились.
Селиверстов искоса наблюдал за движениями Назарова. «А ничего особенного, — думал он, — и я бы сейчас сел и поехал. Управление почти такое же. Кран машиниста тот же, что и на паровозе. Только устройство машины надо изучить».
Поезд оказался длинным, со множеством двухосных платформ. Вести такой состав на большой скорости по горам надо особенно умело — иначе можно оборвать. Неожиданно произошла сильная оттяжка. Селиверстов насторожился.
— Ты что же, дружок, профиль пути забыл? — строго спросил он. — Разве не знаешь, что на этом месте надо сжимать состав — локомотивным тормозом поддерживать?
Назаров виновато оглянулся.
— А сейчас надо открываться, — спустя несколько минут посоветовал Селиверстов, — иначе опять оттяжка получится.
Назаров, как послушный ученик, выполнял все указания.
Иван Иванович, забыв, что он пассажир, придвинулся почти вплотную к Назарову и всю дорогу учил его, как вести поезд.
— Доверили вам такую машину, а вы и владеть ею не умеете, — ворчал он. — Эх вы!
Сеня как-то заметил, что Иван Иванович что-то хмурится и упорно молчит. Сеня обращался к нему, а он виновато отводил взгляд в сторону. Парня это встревожило.
— Дядя Ваня, не беда ли какая случилась? — спросил он. — Почему вы такой сегодня?
— Да видишь ли, Сеня, — тихо проговорил Иван Иванович, — виноват перед тобой…
— Что такое? Не понимаю.
— На курсы электровозников я поступил — вот что! — одним духом выпалил Селиверстов.
Сеня как на пружине подскочил на своем сидении:
— Правда?
— Выходит, что правда. А ты чего радуешься?
— Да как же! — улыбнулся Гончаренко. — Я сам не знал, как начать с вами разговор. Я ведь еще неделю назад курсы помощников машиниста электровоза окончил. Тайком от вас, без отрыва от производства учился. И практику на электровозе прошел.
— Ну, бестия, хитер, — покачал головой Селиверстов.
— Дядя Ваня, — немного спустя сказал Гончаренко, — а возьмете меня к себе в помощники, когда закончите курсы?
— А ты разве сомневаешься?
— Да нет, но все-таки для верности… — облегченно вздохнул Сеня.
Иван Иванович взглянул на горы. Оттуда приближался поезд. Нарастающий с каждой минутой грохот как-то по-новому отозвался в сердце старого машиниста.
Скоро, скоро он вернется туда, где синеют вершины Уральского хребта!