Таща следом за собой радужные нити, они остановились у костра в центре. Тени превратились в мужчин и женщин, эльфов и гоблинов, кошек, собак, ежей и верблюдов. Домино подавила желание бросить взгляд в сторону палатки с пленными и только прямее села на спине Злюки и обвела толпу намеренно презрительным взглядом.
В воцарившейся тишине она услышала яростную перебранку, которую шепотом вели две знакомые фигуры.
– Она еще не должна была очнуться!
– Конечно, не должна была! Эта простуда в сочетании с моим чаем должна была ее одурманить.
– Твой чай! Моя накидка заговорена так, чтобы не пускать к ней здоровый сон и чтобы она чувствовала себя слишком усталой и не могла ясно соображать.
– Нет, я тебе говорила. Волшебный чай – лучшее средство добиться эффекта, поэтому я посылала ей чудесный мятный и ромашковый чай.
– Нечего было вообще посылать чай! Моей накидки было достаточно.
– Нет, мы же решили, что она любит чай и скорее выпьет чай, чем завернется в какую-то уродливую накидку.
– Уродливую!
Бабуля и Мэл скатились до того, что начали обзывать друг дружку разными словами, и Домино едва удерживалась от смеха.
– Вы сами себя перехитрили, да? – спокойно спросила она.
Мэл и Бабуля внезапно оборвали спор и виновато посмотрели на нее.
– Так и есть, – повторила Домино, – одно или другое средство свалило бы меня с ног, но вместе вы меня исцелили. Ну, сейчас уже слишком поздно. Я здесь, и вам придется иметь дело со мной.
– О, мы справимся, – сухо произнес чей-то голос. – Эти глупцы привели тебя к нам быстрее, чем я рассчитывала, но у меня достаточно силы, чтобы разделаться с тобой.
Некротика выступила из яркого ореола вокруг костра. Ее спутанные седые волосы свисали прямыми сальными космами с костлявого черепа. Острые уши, придававшие большинству эльфов экзотическую красоту, выглядели на ней при свете костра демоническими рогами.
Домино с трудом глотнула.
– Ну, привет, Некротика, – сказала она, изо всех сил стараясь говорить ровным голосом. – Сюрприза у тебя не получилось.
– Нет, получился, – возразила Некротика, – для тебя. Домино.
Генерал Блейд, – поправила ее Домино. – По-моему, мы не пили на брудершафт.
Прекрасно, – отмахнулась Некротика от этого замечания, пожимая плечами. – Какая разница, как ты хочешь называться. Для меня имеет значение, как ты умрешь.
– Я не собираюсь умирать, – ответила Домино и сжала коленями Злюку, пытаясь тронуться с места.
Странно, конь не отозвался на ее команду.
– Надеюсь, ты не собираешься уехать отсюда, – со смешком сказала Некротика. – Кажется, твоя странная лошадь задремала. Почему бы тебе не спешиться и не пойти пешком?
Домино хотела остаться на месте, но, к собственному ужасу почувствовала, что слезает с коня.
– Прекрасно, генерал Блейд, – проворковала Некротика. – Теперь подойди к виселице. Там тебя ждут друзья, которым не терпится с тобой встретиться.
Домино, с трудом переставляя ноги, двинулась в направлении, указанном Некротикой. Она тайком проверила пальцы на руках и ногах, колени, лодыжки. Ничто не подчинялось ее командам. Каким-то образом Некротика догадалась, что она делает.
– Оставь это, генерал, – пронзительно крикнула она. – Ты не сможешь даже ухом пошевелить против моей воли.
– Я и так не умею шевелить ушами, – возразила Домино, – и я ведь могу говорить!
– О, я знаю. – В голосе Некротики звучала неприкрытая злоба. – Я оставила тебе голос, потому что хотела слышать твои вопли.
Пока Некротика вынуждала ее шагать к виселице, Домино решила, что есть свои преимущества в том, когда твоими мускулами управляет кто-то другой: так никто не видит, что ты дрожишь. Мэл и Бабуля связали ей руки за спиной, очевидно, не так уверенные в могуществе Некротики, как она сама.
– Как ты думала, сколько времени мы еще будем выпрашивать у вас остатки, генерал? – прошипела Некротика. – Заставили нас менять травы и хлеб, колбасу и чай на орудия нашего ремесла. Это означает ограничение развития определенной отрасли промышленности, а насколько я знаю, принц Рэнго очень против этого возражает И все же вы нам очень полезны, генерал, и я планирую сделать тебя лично еще более полезной.
Она подняла руки, подбоченилась, скрючила пальцы и, к изумлению Домино, начала петь. Ее тонкие губы округлились буквой О, и из них вырвался звук, похожий на вопль мартовского кота. Большинство стоящих вокруг них отшатнулось, зажав руками уши. Домино эта роскошь не была дозволена, и поэтому, замерев от ужаса, она смотрела, как тонкая струйка белого пара стекает с губ Некротики.
Эта струйка дыма загустела и превратилась в тягучее, липкое вещество, потом вытянулась и приняла очертания, напоминающие продолговатые тела людей, которые были не шире соломинки в том месте, где стекали с губ Некротики, и вдвое расширялись, обвиваясь вокруг ее вытянутых рук.
Заколдованной Домино показалось, что она узнает некоторые лица и рваные мундиры тех бандитов которых она приказала казнить.
Сделав из эктоплазмы петлю, Некротика перебросила один конец через ветку дерева.
– Мы сейчас тебя повесим, генерал, – без особой необходимости заявила она, – а потом получим в свое распоряжение твое тело. Твоя душа мне не нужна, но некоторые из моих друзей претендуют на тела – твое, полковника и твоего красивого дружка.
– Запомни, я беру лошадь, – перебил ее Мэл. По коже Домино побежали мурашки, когда петля легла вокруг ее шеи, и она почувствовала почти ласковое прикосновение холодных и влажных ручек. Повинуясь приказам Некротики, ее ноги поднялись по ступенькам, построенным ее собственными людьми. Через несколько минут она будет висеть на собственной виселице.
«Интересно, оценит ли Джорд эту поэтическую справедливость», – промелькнуло у нее в голове.
– Генерал Блейд! – позвал высокий голос. В ту же секунду она увидела оперенный конец стрелы, торчащий из горла Некротики, и эльфийка начала оседать на землю.
– Доми!
Джорд выбежал из полумрака, стремясь тотчас же освободить ее, но какой-то лохматый колдун и его столь же траченный молью черный кот бросились на него. Домино видела, как Рейф пробирается к ней, но кавалерийский офицер явно испытывал трудности, вынужденный сражаться пешим. Густой поток стрел указывал на присутствие поблизости Сет.
Когда Некротика упала, ноги Домино снова стали ей повиноваться, но так как она была связана, то не могла принять участие в схватке. Да и петля из эктоплазмы не потеряла своей прочности. Собственно говоря, Домино вдруг осознала, что петля все больше сжимается, и при этом влажные пальцы возбужденно шевелились на ее горле. Если чары, которые дали им жизнь, не разрушатся быстро, она задохнется в петле собственного производства, независимо от того, выбьет ли кто-нибудь из-под нее табуретку или нет.
Придя в отчаяние от перспективы столь унизительной смерти. Домино сосредоточила свою ненависть на трупе Некротики. Они так близки были к победе. А теперь не только она погибнет, но и ее войско, и Каларана некому будет остановить.
Поле ее зрения сужалось по мере того, как душащие ее руки все больше перекрывали доступ воздуха. Стук крови в ушах заглушал шум потасовки. Домино поняла, что смерть близка, когда начались галлюцинации. Труп Некротики поднялся с земли, на кончике торчащей стрелы не было крови, огненные глаза горели ярче прежнего, скрюченные пальцы тянулись к ней.
– Если ты уже мертва, то быть убитой всего лишь причиняет небольшие неудобства, – прохрипела Некротика, – и скоро ты это узнаешь, генерал Блейд.
Некротика двинулась нетвердой походкой к Домино, явно не желая ждать, пока жертва погибнет от удушья. Видя тянущиеся к ней скрюченные пальцы. Домино из последних сил набрала сколько могла воздуху. Напрягая мышцы шеи и подавшись назад, насколько позволили скудные размеры подставки, она бросилась на свою мучительницу. Веревка из эктоплазмы остановила ее на середине прыжка, но не смогла сломать ее крепкую шею. Она отлетела назад и сумела оттолкнуться от чего-то подвернувшегося сзади – очевидно, то был человек, так как раздался крик и что-то хрустнуло под ее каблуками, – а потом полетела вперед с еще большей скоростью.