Когда дамы направились в утреннюю гостиную, Ада подошла к Маргарет и прошептала:
– Джейн подарила бы ему сына.
Маргарет лишь молча посмотрела на нее.
– Они с Джейн друзья, – объяснила Элизабет.
– Это возмутительно! Весь день мы будем заняты только младенцем! – проговорила Ада. – Никто даже не вспомнит, что я выхожу замуж!
– Тихо, Ада! – дружно произнесли Шарлотта и Элизабет.
Сестры недоуменно переглянулись, и Маргарет пришло в голову, что, пожалуй, они впервые проявляют такое единодушие. Наступила благословенная тишина, которая, увы, быстро закончилась.
– Прости меня, Шарлотта, – покорно извинилась Ада. – Мы не должны быть так жестоки. Даже Гораций говорил, что гнев сродни безумию.
Всплеснув руками, Шарлотта посмотрела на Элизабет.
– Ради Бога, останови ее! – взмолилась она. – Ада опять что-то цитирует.
Элизабет, нахмурившись, посмотрела на сестру.
– Что, по-твоему, я должна сделать? Все могло быть еще хуже.
– При чем тут она? Это все античные персонажи!
Спор сестер остановил Майкл, который вошел в утреннюю гостиную с Вероникой на руках и положил ее на руки матери. Вдовствующая графиня посмотрела на нового члена семьи Хоторнов, и в ее глазах появилось выражение нежности.
– Как давно я не держала на руках такую крошку, – прошептала она умиленно. – Но навыки обращения с малышами я не растеряла. – Графиня подняла голову, в ее глазах стояли слезы. – Она так на меня похожа, не правда ли?
Маргарет кивнула – не столько потому, что была согласна с утверждением вдовствующей графини, сколько для того, чтобы сделать матери Майкла приятное. На самом деле ей казалось, что Вероника очень похожа на отца. Глаза девочки были того же сапфирового оттенка, что и у Майкла, а на головке уже появились темные волосики.
– Нет, ты только подожди, пока я расскажу о тебе Хелен Киттридж, Вероника, – нараспев проговорила старая графиня. – Ее дочери еще только предстоит выйти замуж, а у меня уже есть внучка. – Дальше графиня продолжила говорить на том языке, который понимала только Вероника.
Три тетушки окружили свою новорожденную племянницу и принялись ласково агукать с ней, и снова ни одна из них не перекрикивала другую. Поскольку Вероника с первых дней своей жизни привыкла ко всеобщему восхищению, такое обилие внимания вскоре надоело ей, и она начала хныкать. Майкл забрал ее у матери, чтобы передать Маргарет.
– Есть такие вещи, – с улыбкой промолвил он, – на которые даже я не способен.
– Не хочешь же ты сказать, что кормишь ребенка грудью? – резким тоном спросила графиня. – Это невозможно.
Маргарет тихо вышла из комнаты. Свекровь последовала за ней и, остановившись у лестницы, посмотрела вверх.
– Скажи бабушке «до свидания», Вероника, – проворковала Маргарет, глядя вниз, на мать Майкла. – Ты видишь ее в последний раз.
– Этого не может быть! – возмутилась графиня.
– Боюсь, что Маргарет права, – промолвил Майкл, улыбаясь жене. – Она отказывается иметь дело с представителями знати. – Его улыбка согревала все ее существо. – С любыми представителями знати, – добавил он.
– Я не позволю, чтобы ко мне так относились, – заявила графиня, поворачиваясь к сыну. Майкл стоял, прислонившись к дверному косяку, и улыбался жене.
Маргарет стала медленно подниматься по лестнице.
– Мое мнение вообще никого не интересует? – вскричала графиня.
Приподняв одну бровь, Маргарет выразительно посмотрела на свою свекровь.
– Я с удовольствием выслушаю ваше мнение и ваши советы, – сказала она, – но диктовать себе я не позволю.
Несколько мгновений две женщины молча смотрели друг на друга. Бессловесная, но яростная битва двух характеров. Наконец графиня сдалась, правда, выразила свою капитуляцию всего лишь легким кивком.
– У вас не слишком большой нос, – ко всеобщему удивлению, заявила мать Майкла, изучая Маргарет. – И уши у вас не такие уж лопоухие, несмотря на крестьянское происхождение. К тому же вы подарили мне очаровательную внучку. Я сама представлю вас свету, – разглагольствовала вдовствующая графиня Монтрейн. – Ну разумеется, вам понадобятся новая портниха и хорошая горничная, которая сумеет укладывать вам волосы. Вы танцуете? – неожиданно спросила она.
Майкл многозначительно откашлялся. Мать мельком взглянула на него, нахмурилась и притворно вздохнула.
– Очень хорошо, Майкл, – промолвила она. – Но с этим твоим режимом экономии я едва свожу концы с концами, мне не хватает денег даже на одежду. К тому же не можете ведь вы всю оставшуюся жизнь копошиться только здесь, как муравьи в муравейнике. Вы оба не должны избегать высшего света, это против правил.