– Кажется, я понимаю, почему ты до сих пор не выбрал себе жену, – проговорила Маргарет. – Ухаживание займет у, тебя слишком много времени, которое необходимо для работы. Возможно, тебе следовало бы просто похитить невесту.
– Я похитил тебя... – Ласковый шепот Монтрейна раздался у нее возле самого уха.
Ничего не сказав, Маргарет подошла к стеллажу с книгами.
– Смайтон сказал, что гостиную приготовила для портнихи, – проговорила Маргарет через несколько мгновений, не оборачиваясь. – О какой портнихе речь? – спросила она, разглядывая надпись на корешке книги на незнакомом ей языке.
– Разве женщины не любят разную одежду? – удивился Хоторн. – Глядя на своих сестер, я составил о представительницах слабого пола именно такое впечатление, – сказал он, ни на шаг не отставая от своей гостьи.
– Но я же тут совсем ненадолго, Майкл, – возразила Маргарет, наконец посмотрев на графа. Она отлично знала, сколько времени требуется на то, чтобы сшить платье. – Мы с тобой заключили сделку, ты не забыл? Я пробуду у тебя всего неделю. И ни днем больше.
Хоторн приподнял одну бровь.
– Портниха уже прислала мне записку, Маргарет, – сказал он. – Она приедет к тебе сегодня в полдень.
– Словом, я теперь смогу таскать воду из колодца в новом платье? Что ж, тогда попрошу сшить мне что-нибудь шелковое и побольше кружев, пожалуй, – с отвращением промолвила Маргарет. – Чтобы кролики и белки не дулись, глядя на меня. А учениц я буду учить в бальном платье, хорошо?
– Или пойдешь в нарядном платье со мной в театр, – проговорил Хоторн.
– Ну да, ну да, – сардонически усмехнулась Маргарет. – Должен же ты выводить меня на люди, чтобы я присмотрела себе нового покровителя.
– В том, что у тебя нет с собой другой одежды, моя вина, Маргарет, – сказал Монтрейн. Он прищурился, хотя говорил вполне дружелюбным тоном. Маргарет опасалась тех чувств, которые Хоторн ей внушал, а не его самого. Сейчас он был с ней нежен, иначе она бы почувствовала опасность.
– Что ж, раз уж ты расположен к широким жестам, Монтрейн, то отправь кучера ко мне домой, чтобы он привез мою одежду, – сказала она.
– А сколько у тебя платьев, Маргарет? – поинтересовался он.
– Это тебя не касается, Майкл! – отрезала Маргарет. – Ты разве не понимаешь? В неделе всего... осталось шесть дней, так что это не важно. Сколько у меня платьев, как я живу, даже где я живу – все это тебя не должно касаться. И ты не должен пытаться оставить меня здесь. Я не соглашусь.
– Очень хорошо, – сухо промолвил Майкл. – Я отошлю портниху назад. Просто я хотел загладить свою вину за то, что увез тебя из дома столь поспешно. Своего рода извинение, если хочешь. Мне и в голову не приходило, что ты столь непреклонна и что твоя гордость не позволит тебе принять что-то в дар от меня.
– Лучше, – тихо проговорила Маргарет, – если нас больше ничто не будет связывать. Ни твоя доброта, ни твоя щедрость.
Обоих охватили странные чувства. Страсть и желание в сочетании с неудовлетворенным любопытством. Или, может, ни Маргарет, ни граф Монтрейн не желали признаваться себе в том, что вообще испытывают любопытство.
Подняв руку, Маргарет погладила рукав рубашки Майкла. Ткань была именно такой мягкой, какой и казалась. Еще один признак богатства, хотя, возможно, он и не знает об этом. Грубый, шершавый лен – это для бедноты, по качеству хуже ткани не бывает.
– Это последнее, что я тебе дам, Маргарет, – вымолвил Монтрейн. – Обещаю.
Ей стало стыдно. Он подарил ей гораздо больше, чем платье. Самым большим даром Хоторна был ребенок, о существовании которого он никогда не узнает.
«Скажи ему», – нашептывал ей внутренний голос. Нет, она не могла этого сделать. Майкл был могущественным, влиятельным человеком. Она не хотела становиться его любовницей, не желала, чтобы их ребенок оказался средством давления на отца.
– Речь идет всего лишь о платье, Маргарет, – приподняв бровь, проговорил Хоторн. – И возможно, о ночной сорочке. Только и всего. – Наклонившись к Маргарет, Хоторн поцеловал ее в щеку, его рука оказалась на ее подбородке.
Маргарет запрокинула голову, ее губы приоткрылись. Когда он целовал ее, из ее горла вырвался тихий стон. Как же много удовольствия всего в одном поцелуе!
– Позволь им снять с тебя мерки, – попросил Хоторн, касаясь губами рта Маргарет. А затем они вновь слились в страстном поцелуе.
Наконец Маргарет отпрянула от Монтрейна и утвердительно кивнула. Говорить не было сил.
Глава 17
Терпение в любви дарит больше
удовольствия, чем торопливость.
Майкл всегда старался держаться подальше от занятых чем-то женщин – их суетливость ему досаждала. Еще какую-нибудь неделю назад он бы вмиг сбежал куда-нибудь при одном намеке на то, что ему придется общаться с портнихой, выслушивать бесконечное щебетание о примерках, моде и платьях. Хоторн назвал бы лгуном того человека, который осмелился бы сказать, что граф Монтрейн будет сидеть утром в гостиной в окружении хихикающих женщин да еще и получать от этого удовольствие.